Северная сага. Лесной Кот - стр. 22
– Кажется, слегка переборщил, – подумал я.
Минуты через три Иво встал и, утирая слезы, протянул мне свой меч со словами:
– Ты победил, господин! Это твое, – плечи его опустились, взгляд смотрел в землю.
– Ты неплохо сражался, Иво, просто я хитрее, – приободрил я расстроенного парня. – Покажи теперь нам, как ты с луком справляешься! Видишь там, на берегу, на валуне чайка сидит, и ястреб над причалом кружит? Сбей любую птицу из них.
Иво поднял взгляд и оценивающе посмотрел в ту сторону, куда я указывал. Доброга протянул ему лук с наложенной на тетиву «птичьей» двузубой стрелой.
Иво принял лук, быстрым движением натянул его. Тренькнула тетива и стрела, через мгновение, выбила пух и несколько перьев, пронзив взлетевшую с валуна, как будто почуяв неладное, чайку.
– Почему не ястреба? – спросил я. – Ведь он легкой целью был, завис на месте?
– Чайка – птица глупая и бесполезная. К тому же стрелу мог в море потерять, если б в ястреба бил. А чайка в нужную сторону взлетела, стрела при промахе вдоль берега ушла бы, – ответил, не задумываясь Иво.
Доброга одобрительно крякнул, а Варяжко закивал и улыбнулся. Видать, им тоже приглянулся честный и открытый парень с трудной судьбой.
– Ну что ж, Иво, имя свое ты оправдал. Его имя в переводе означает – Тисовый Лук, – пояснил я для Доброги и его сына. Они понимающе закивали. – Возьму тебя к себе, но с испытательным сроком и без доли в добычи пока что. Приглядывать за тобой постоянно будем.
– Вечером на пиру клятву принесешь, как положено, – строго добавил Доброга.
Иво прижал правую руку к сердцу и поклонился мне в пояс.
Я сначала не обратил внимания на слова Доброги, но тут до меня дошло, что он сказал слово «пир».
– Доброга, а что за повод для пира? – не понял я.
– Как что за повод? Ты нас всех от смерти спас! В твою честь пир! И отроки мои с гриднями вернуться к вечеру должны, я мальчишек-холопов за ними послал, – удивленно ответил хозяин.
– Так я и не против, Доброга! Вечером попируем! Только, может, сейчас что-нибудь перекусим, а то живот к спине прилип уже, вчера клюквы на ручье поел, да и все, – предложил я, прислушиваясь к заурчавшему желудку.
– А прав ты, до вечера далеко еще, пойдем поснедаем по-быстрому, сил нет уже терпеть, со вчерашнего дня тоже не жравши, – согласился Доброга. – А с пленными что делать потом решим, когда гридь вернется.
В избе меня посадили на широкую лавку за большой стол, между Доброгой и Варяжко, Иво уселся напротив. Все, как в книжках читал – первыми едят мужики, бабы им пищу приносят и накладывают, едят сами уже после, отдельно.