Северная корона. Против ветра - стр. 82
Почти сразу она потеряла сознание.
– *Запрещено цензурой*! – прохрипел мужчина. – Тварь!
Настя уже не слышала его слов.
Оба брата моментально очутились около неподвижной Насти. Вокруг ее головы расплывалась кровавая лужица. В ней тут же заиграли солнечные блики, попадавшие на лестничную клетку из небольшого прямоугольного окна под самым потолком. На лице девушки тоже была кровь – резкий удар рассек ей губу. Ее глаза были закрыты, а правая рука изогнулась под пугающим неестественным углом. Впрочем, братья Баталовы не обратили на это никакого внимания. Их заботило другое.
Второй молодой мужчина тоже произнес крепкое бранное слово, глядя на глупую девицу. Макс велел привести ее живой.
– Дышит, – склонился он над Настей.
Его брат утер с щеки кровь. Он не ожидал, что девчонка чиркнет его ключами по лицу. Если придет в себя – пожалеет, что сделала это.
– Че, потащим ее с собой или на хату заглянем? – мрачно спросил он, растирая свою кровь между пальцами.
Ответить Баталов не успел. Он поднял указательный палец свободной руки, словно прося тишины, и кивнул вниз. Мужчина не слышал шагов – интуиция заставила его оглянуться.
В это время снизу появился Никита с пистолетом в руке. Он, можно сказать, произвел фурор, как звезда Голливуда, появившись в заштатном маленьком фан-клубе имени себя. На самом деле Ник хотел неслышно подойти сзади, но, к сожалению, братья Баталовы бывалые ребята – сделать этого не получилось. Наверное, если бы не экстренная ситуация, он придумал бы что-нибудь куда более действенное, но в эти минуты это было лучшее, что пришло Кларскому в голову.
– Опа, ты ли это, малыш? – радостно поприветствовал парня первый Баталов, аккуратно, почти с любовью беря Ника на прицел.
Второй бандит, мигом сориентировавшись, направил огнестрельное оружие на Настю. Кровь вокруг ее головы красиво оттеняла рыжие спутавшиеся волосы.
– Сам нас нашел. Ай да молодца, ай да сукин ты сын, – оскалился второй Баталов.
Братья глядели на Ника восторженно, словно на Санту, который притащил им подарки. На их широких лицах расплылись одинаковые улыбки жестоких детей. Лицо же Кларского нельзя было назвать добродушным, оно исказилось от ярости, когда Ник увидел лежащую на боку в лужице крови Настю со следами ударов на лице и сломанной рукой. Кларский стиснул челюсти. На скулах заходили желваки. Мышцы во всем теле напряглись так, будто Кларский находился в тренажерном зале.
Он никогда не бил женщин.
Ник крепче сжал свой «Макар». Из его горла словно рывком выдрали ледяную стрелу. Он не мог оторвать глаз от обездвиженной Насти.