Севастопольский камень - стр. 7
– Теперь он безопасен для нас. Он был слишком честолюбив и хотел отличиться. Может быть, он даже мечтал о какой-нибудь высокой должности в полиции.
– Так! – помолчав, сказал командир. – Но у меня на корабле не хватает человека по списку. Я обязан заявить о нем. Хорошо, предположим, что он дезертировал. Пусть ищут.
– Вам нет никакой необходимости заявлять, – ответил Пьер Патю. – По списку корабельным коком значится у нас Жозеф Корню. Не все ли равно какой Жозеф Корню служит у нас – брюнет или блондин? Легче предположить, что Жозефу Корню надоело быть брюнетом, он сходил в парикмахерскую и выкрасил волосы пергидролем.
– Говорите прямо, что вы еще там придумали? – приказал командир.
Короче, русский неизвестный моряк сменил свою чердачную койку близ слухового окна на другую койку – в кубрике французского миноносца. У него появилось имя – Жозеф Корню. Матросы шутили:
– Ты был, старина Жозеф, наверное, в каком-нибудь очень, очень дальнем плавании, если успел так основательно забыть французский язык.
– А ничего! Мы и без французского обойдемся. Мы и на своем, на севастопольском, с ним сумеем при случае поговорить, с фашистом! – отвечал Жозеф Корню под общий хохот восхищенных матросов.
Очень скоро он стал любимцем всей команды. Своей необычной биографией, трудным и героическим подвигом он привлек к себе сердца французских моряков. Надо сказать при этом, что обязанности кока он выполнял с любовью, добросовестно, он заставил французов понять, наконец, толк в настоящих русских щах и во флотском борще.
Прошло недели две. На миноносце все, от командира до юнги, знали тайну кока Жозефа Корню, а полиция по-прежнему не знала. Да и никто не знал – ни один человек! – на других кораблях. А что же в этом удивительного? То ли еще бывает, в жизни! Французы, когда нужно, умеют молчать не хуже других. А на миноносце были не просто французы, это были еще и моряки, патриоты.
В трюме корабля тайно, втихомолку ремонтировались и налаживались механизмы. Работа шла медленно, потому что во всем обходились своими средствами, не требуя ничего с берега, чтобы не возбудить подозрений…
Мне бы тоже хотелось закончить эту историю походом миноносца – героическим походом сквозь вражескую блокаду, мне бы тоже хотелось написать о боях в открытом море, о штормах, о Гибралтарской дружеской бухте! Но так не случилось. Немцы нагрянули со своими пушками и танками в Тулонский порт раньше, чем команда миноносца успела собрать и пустить механизмы. Миноносцу пришлось вести бой, стоя на якоре. И миноносец – вся его команда, от командира до юнги – вел этот бой доблестно, не хуже других кораблей, до последнего снаряда, до последнего патрона! И не хуже других пулеметов работал пулемет русского моряка, значившегося в корабельном списке под именем кока Жозефа Корню.