Сестры в вечности - стр. 15
– Заходил, – сразу кивнул тот. – Сегодня с утра. Взял два кофе.
Наконец-то! Появилась хоть какая-то ниточка к Тому.
– Эй! – окликнул меня кассир. – А вы не хотите знать, почему я его сразу узнал? Парень попросил меня разменять ему двадцатку! Представляете. С утра! И ему нужны были четвертаки, чтобы позвонить. Мне пришлось выгрести едва ли не всю кассу, чтобы наскрести ему нужную сдачу. А, когда он открыл бумажник, я увидел, что он просто набит купюрами. У него, что, неприятности?
– Надеюсь, что нет.
– Да как же. У них тут у всех неприятности. Небось, связался не с кем следует, вот его и ищут, – он подозрительно посмотрел на меня.
– Нет, меня попросили его родители. Он сбежал из дома.
– Бедняги, – кассир, видимо, сам был любящим отцом.
– И он позвонил?
– Да, зашел сразу в будку и позвонил. А потом взял кофе и ушел.
– Вы не видели, куда?
– Вот за теми, кто выходит из дверей, я не слежу.
Глупый вопрос, подумал я. Один кофе он, конечно, сразу отнес Карлосу, который ждал в машине напротив. Но куда делся сам? Видимо, Том позвонил человеку, с которым договорился о встрече, чтобы сообщить, что он на месте. Предположим, он тоже сел в машину. Кто-то подошел, выстрелил в Карлоса, а Тома под дулом пистолета заставили выйти и похитили. Но никто ничего не заметил. Одно дело, застрелить человека одним выстрелом, например, с самодельным глушителем. Другое – на узкой улице, полной народа, устроить похищение.
К тому же, если бы в Карлоса выстрелили, когда в машине сидел Том, то в него попали бы первым, потому что он был на пассажирском сидении. А если Тома вначале заставили выйти из машины, то Карлос успел бы среагировать и не дал бы себя так просто застрелить. Мальчик мог, конечно, устроиться сзади, но опять же это не похоже на похищение. Нигде в машине не было обнаружено следов борьбы.
Так что, скорее всего, Тому назначили встречу в одной из лавок, и он попросил Карлоса тайно наблюдать за ним. Был еще такой весьма вероятный вариант: Том мог сам стать свидетелем убийства Карлоса, испугаться и сбежать, а теперь боялся возвращаться домой.
Я решил пройти дальше по улице и попытаться найти других очевидцев. Продавец ковров, почти не говоривший по-английски, не признал фотографию, но упорно отказывался меня отпускать, разворачивая перед выходом ковры все большего размера. Ради последнего ковра – настоящего шедевра своей коллекции – он даже призвал сына из подсобки, и я, воспользовавшись этой заминкой, наконец-то вырвался на волю.
Хиромант, предсказатель судьбы и экстрасенс по имени Эктор Анрианопулос сразу заявил, что юноша на фотографии и есть мой злейший враг. А потом пообещал всего за пять долларов сообщить его нынешнее местонахождение, за дополнительные десять долларов обернуть его проклятие против него же самого, а если я выложу двадцать баксов наличными сразу, то он еще и составит полный прогноз до конца моих дней, чтобы уберечь меня от всех возможных опасностей. Я вежливо отказался.