Сёстры-соперницы - стр. 28
Кот равнодушно взирал на белый пальчик, царапающий перед ним пол, и наконец ответил на заигрывания широчайшим зевком.
С возмущенным восклицанием хозяйка серого платья выпрямилась, сердито шлепнув ладонью по столу, и тут кот ожил! Невозможно было даже представить, что этот бесформенный ком способен взвиться с таким проворством! Но все-таки он оказался тяжеловат: только и смог, что зацепился когтями за край стола – и повис. Девушка протянула руки, пытаясь его подхватить, но увалень не удержался и рухнул, повинуясь извечной кошачьей ловкости, на все четыре лапы.
Видно было, что это событие повергло его в величайшее изумление, но через несколько мгновений опамятовался – с хриплым мявом, взывающим к сочувствию, плюхнулся на бок, вернувшись к состоянию привычной ленивой расслабленности.
Что-то зазвенело, раскатилось золотыми бубенчиками, наполнив убогую комнату мелодичными звуками. Казалось, звенят солнечные лучи, пронизывая золотые кудри, нимбом окружившие лицо княжны Александры. Не тусклая бронза, нет, бледное северное золото – вот с чем были сравнимы ее волосы, а взглянув на сияющую бело-розовую кожу, увидев, как розовеют похожие на мальвы четко очерченные губы, как сверкают ясные серо-зеленые глаза, Лючия поняла утонченное кокетство, с каким был выбран для ее платья этот жемчужно-серый бархат: никакой другой цвет так не оттенил бы сияющих красок точеного юного лица, исполненного блаженного неведения своей ослепительной красоты.
«Святая Мадонна! – смятенно подумала Лючия. – Да этот Извольский, верно, без глаз, если равнодушен к ней!»
И только тут до нее дошло, что она смотрит на свое ожившее отражение, однако эта смеющаяся красавица естественна и простодушна, как утреннее солнце. Она же, Лючия, притом что схожа с Александрою во всем, все же не солнце, а оливково-бледная луна, возлежащая на черном бархате ночи, и каждое изящное движение ее продумано, и каждый призывный взгляд, каждая утонченная улыбка исполнены отточенного мастерства охотницы за мужчинами. Эх, да Лючия не смеялась от души уже лет десять, если не больше, небось уже и не сумеет!
И вдруг зависть к этой ослепительной девушке больно ударила в сердце.
Да, повезло княжне Александре, что она появилась на белый свет несколькими минутами позже своей сестры! Когда б не это, княжну звали бы Лючией, и это ее волосы потемнели бы от металлических гребней, как душа – от вечной жажды денег, удовольствий, мужчин, и каждое ее движение было бы не грациозно-порывистым, как у котенка, а томно-заученным, словно у кошки перед мартовским котом. Невинность, богатство, уверенность в завтрашнем дне – вот что есть у Александры и чего нет у Лючии, хотя должно принадлежать ей по праву! Зато она обладает умением быстро мыслить и совершать неожиданные поступки, не жалея о последствиях…