Сестры - стр. 21
Ковальский приподнял ленту заграждения, и журналист поднырнул под нее и вышел из охранной зоны. Следователь закурил сигарету и внимательно, прищурившись, как настоящий морской волк, посмотрел на этого чокнутого парня:
– Даже не вздумай меня надуть, понял?
– Слово Пейроля.
– Две девушки лет двадцати, возможно, студентки. Забиты насмерть. На них были белые платья.
– Изнасилованы?
– Видимых следов насилия нет… Вскрытие покажет.
– А еще что-нибудь?
Пейроль лихорадочно записывал.
– Их привязали к деревьям…
– Давно?
– Нет. Нынче ночью.
Ковальский повернулся к нему спиной. Сервас заметил, что про крестик он не сказал ни слова, и спросил себя, долго ли им удастся держать эту информацию в тайне.
– Спасибо, приятель! – крикнул им вслед журналист.
Было одиннадцать с небольшим, когда Ковальский собрал людей и снова раздал задания.
– Надо заняться обследованием окрестностей кампуса, – сказал он. – Все говорит о том, что девушки были студентками.
Он достал снимки нетронутого лица, сделанные «Полароидом».
– Вовсе не будет лишним, если какая-то часть студентов узнает, что произошло. Сегодня пятница, и вечером многие разъедутся по домам. Надо действовать быстро. Я позвонил в техническую службу, чтобы они заготовили афишку с этой фотографией и номером телефона. Она послужит приглашением для свидетелей. Ее надо расклеить повсюду: на факультетах всех трех университетов – «Поль Сабатье», «Ле Мирай» и «Капитолий» – и во всех институтах. Мартине, ты расклеишь афишки и будешь отвечать на звонки. Остальные разделятся на группы по двое, группа на этаж. Сервас, ты пойдешь со мной. Вопросы есть?
Ковальский окинул группу инквизиторским взглядом. Вопросы, несомненно, имелись, но Мартен уже усвоил, что Ко прохладно встретит любой «идиотский» вопрос, а задавшему он может стоить хорошей вздрючки. А потому даже толковые вопросы в группе предпочитали не озвучивать. Ковальский взглянул на часы.
– Через пятьдесят минут встречаемся в холле. Время пошло.
Сервас почувствовал, как заколотилось сердце. Он не переставая думал об убитых девушках. О разбитом лице одной и невредимом – другой. Об исчезнувшем крестике. И вдруг, на уровне инстинкта, как лесная мышь чувствует опасность, понял, что они ввязались в битву с непроглядным мраком и битва эта продлится долго.
Глава 5, в которой снова говорится об Алисе и Амбре
В это пятничное утро большинство дверей, в которые они стучались, оказались закрыты. Студенты были на занятиях. А первые ответы, полученные из открывшихся дверей, ничего не дали. Обитатели комнат либо с кем-то встречались, либо спали, либо занимались любовью. Кто-то ругался с соседями из-за постоянного шума, кто-то усердно занимался, уткнувшись в книги, в надежде, что диплом послужит ключиком к лучшей жизни. Но друг с другом они общались мало. Дружба завязывалась в других местах: в аудиториях, кафе, ночных клубах, между земляками, приехавшими из одного города или из одной деревни.