Сестра ветра - стр. 30
Человек пожевал губами, глаза его прищурились, а рука скользнула к гладкому подбородку. Пальцы медленно прошлись по коже, и глаза расширились, точно на ум пришла какая-то крайне удачная мысль.
– Слушай. Ты же вроде как горгулья!
– Гарпия, – поправила Аэлло, поморщившись, и склонила голову набок.
К чему он клонит?
Мужчина поковырял носком ботинка песок.
– У меня охранник один из строя вышел, проклятый забулдыга, чтоб ему не встать больше! Чтобы…
Человек запнулся, и с надеждой уставился на Аэлло.
– Пойдешь вместо него? Вы, горгоны, тьфу, гоблин, гарпии, да какая разница, ловко перья метаете! В Цаце получишь два, нет, три серебряника! И похлебку в дороге, само собой! – добавил он еще быстрее, словно опасаясь, что гарпия передумает.
– Нет.
Аэлло покачала головой.
– Я не могу летать сейчас. От меня, если разбойников встретим, проку не больше, чем от твоего мальчишки.
– Не можешь? А ведь сейчас летала, – разочарованно сказал мужчина.
– Если бы летала, в воду бы не грохнулась, – резонно заметила гарпия.
– Оно конечно, так…
Уголки губ мужчины съехали вниз, нижняя губа оттопырилась, а затем лицо озарила довольная улыбка.
– Вы же перья метаете! А ножи сможешь, если что?
– Смогу, наверно, – ответила Аэлло, пожимая плечами. Мокрая ткань платья натянулась, прилипая к спине, по коже побежали противные мурашки.
– Ну, вот и славно! – воскликнул мужчина и потер ладони одна о другую.
Аэлло возмущенно захлопала ресницами. Приличные гарпии такого жеста знать не знают.
– С меня ножи!
Человек продолжал радоваться, не замечая перемены на лице Аэлло.
– И честная оплата!
Аэлло только хмыкнула.
– Пойдем тогда, – сказал он, и махнул головой в сторону. – Завтра на рассвете выезжаем.
Глава 8
Караван бродячего зверинца Марина Салье состоит из трех длинных телег. Первая, тяжело поскрипывая колесами, везет самого Марина, на нее же взгромоздилась толстая крикливая женщина с красным лицом.
Салье любовно зовет супругу «мои семь фунтов счастья».
В перерывах между грозным женским контральто и дребезжащим сопрано самого Салье с повозки доносятся звуки шумной возни, капризные детские возгласы, звонкие, мелодичные шлепки и оплеухи. Вместе с супружеской четой едут отпрыски: три рыжих крикуна с красными, как у матушки, щеками. Родители зовут их Марен, Маран, и Марон. Аэлло постоянно путает, кто из них кто, и запомнить не старается.
Тянут каждую повозку по два пегих тяжеловоза с толстыми тупыми мордами. Бочкообразные и неторопливые, с мощными, но короткими ногами и длинными гривами. Шерстяные манжеты скрывают копыта.
Аэлло уже знает, что это все кони, мерины. Знает, и в чем их отличие от жеребцов. И что жеребец этой породы никогда под седлом не пойдет, нрав не тот, потому как выводился кочевниками как боевая лошадь. А пока первой травы не попробует, по весне которая всходит, он еще и не вполне мерин. То есть мерин, конечно, да помнит кое-что, так что глаз да глаз за ним…