Серые земли Эдема - стр. 52
Любовь – это нежный цветок и, когда срываем его, быстро вянет. Вянет и тогда, когда не срываем. Увядает от разлуки, от каждодневных семейных будней… Так думают обычно люди, и в общем правы. Я тогда не знал, что иные цветы клонятся, но не горят даже под огненным дыханием Армагеддона.
4. Ветер будущего
В Москве поезд прибыл на Киевский вокзал. Я вышел на просторную площадь – к искрящемуся на солнце фонтану, стеклянному мосту через Москву-реку, и вновь ощутил холодное дуновение: этот город я видел безлюдным и под покровом вечных сумерек. Что с ним может произойти?..
Переночевал у родственников, долго ворочался на неудобной раскладушке. Наконец заснул.
И, подобно Алисе, очутился в очень странном месте…
В обе стороны уходит песчаный пляж, на него набегают тёмные волны, омывая ноздреватые льдины. Кроме застрявших торосов и редких камней на песке ничего нет. Чуть поодаль от берега вода растворяется в сумраке.
Сзади раздаётся стеклянный звон, я оглядываюсь.
И едва не сажусь на песок: ледяной замок возносится надо мною. Угрюмым синим светом тлеют шпили башен, холодный голубой свет стекает с витых лестниц, красные огоньки горят в тёмных узких окнах. Жутью веет от этого здания, построенного будто не людскими руками.
Вот он, истинный Замок Ночи!
К чёрной воде спадает лестница из голубого льда, по бокам её сторожат химеры, а на площадке стоит женщина. Я сразу узнаю Аннабель. Но сейчас её лицо гордое и жестокое, и напоминает высеченную изо льда маску.
А ещё отчаяние застыло в изломе бровей…
Женщина напряжённо смотрит во мрак, словно что-то заставило её выйти из заколдованного замка, и не замечает меня.
А во мраке начинает происходить какое-то брожение. И вдруг словно распахивается окно, и я с содроганием вижу уже знакомую картину: снежные горы, металлические острия на обширной площади среди леса, и надо всем синеву небосвода. В нём разгорается призрачное зарево, словно огромная птица взмахивает крыльями из голубого пламени…
Что-то заставляет меня обернуться.
Женщина уже не стоит, а спускается по ледяной лестнице. На лице теперь недоверие и жестокая радость. На последней ступеньке женщина колеблется, но вдруг шагает прямо на воду, и та выдерживает – только от каждого шага распространяются серебристые круги. Женщина проходит совсем немного – и исчезает в сумрачных парах. И сразу словно задёргивается занавес, пропадает зрелище заснеженных гор.
Я поворачиваюсь, но замка уже не видно – лишь песок, камни и ноздреватые льдины. А потом начинает темнеть, и будто чьи-то холодные пальцы пробегают у меня в голове…