Серое Затмение - стр. 20

Нелегальная проституция может и существовала, но мне об этом не было известно. Такие деяния сурово карались уголовным кодексом вплоть до Изгнания, причем как для самой проститутки, так и для клиента.

В общем, я как мог пытался обуздать свои гормоны и сохранить при этом накопления, что вызывало определенные сложности.

Отмечать получение удостоверений мы отправились в центр города – в трактир под названием Красный Лев. Это было старое заведение, которые открыли двое пожарных на деньги профсоюза огнеборцев пятьдесят лет назад. Поначалу оно обслуживало только пожарных, но по прошествии лет Красный Лев стал излюбленным заведением не только для огнеборцев, но и для казаков, и для гусаров, и даже для офицеров Народного Комиссариата Государственной Безопасности (НКГБ). В трактир пускали по удостоверениям, так что мы опробовали свои вновь полученные документы в первый же день. Вся Казачья Кучка была в сборе. Над входом в заведения красовалась, неоновая вывеска: «Народный Комиссариат Огнеборцев СССР. Красный Лев. Работаем с 146 года». Была пятница и попасть в трактир оказалось затруднительно – на входе нас ждала очередь из представителей самых разнообразных государственных структур. С трудом мы протиснулись внутрь, но свободных столов не обнаружили и официантка предложили нам сесть за барную стойку, чему мы были несказанно рады. Из колонок доносилась музыка – в основном играли песни бардов Ассторгуева, Розманова и каких-то неизвестных мне молодых патриотически настроенных исполнителей, вроде Златовласого Кудесника. Все было в сигаретном дыму, горели неоном вывески, на которых изображались различные гербы Эпохи Красного Заката – серп и молот, двуглавый орел. На стенах висели картины, флаги разных регионов СССР и лозунги ПНВ, призывающие к развитию и процветанию. Стоял гам, посетители пили, подпевали артистам и вели оживленные беседы за своими столами. Бармен налил нам по кружке пива и мы, прокричав трижды «Ура»!, чокнулись и выпили.

Наше ликование, равно как и наша казачья форма, в которой мы пришли в Красный Лев, не остались незамеченными. К барной стойке приблизился казак с кружкой пива в руках и с пышным чубом на блестящей лысине. Такой чуб могли носить только начиная со чина сотника – о моей правоте относительно чина данного казака говорили и лычки на его плечах. На широкой груди его красно-черной формы я увидел четыре медали и Орден за Заслуги перед Отечеством второй степени от чего меня стала переполнять гордость. Сотник был при сабле, в высоких казацких сапогах, а на левой его щеке виднелся глубокий розовый шрам.