Серое Затмение - стр. 13

На профильных уроках по казачеству нам рассказали, что в СССР несет службу один миллион казаков. Большая часть из них осуществляет охрану государственных границ в Восточном Квадранте, а часть охраняет границы Кавказского Анклава. Остальные казаки занимаются охраной общественного порядка и следят за соблюдением гражданами законов СССР. Казачий корпус возглавлялся гетманом Володарским, который также носил титул августейшего командира всех казачьих войск и подчинялся напрямую Верховному Правителю. Его портрет вместе с портретом атамана Казачьего Корпуса Уральской Губернии Вислоухого, и, конечно же, с портретами Владимира Первого и Владимира Второго висели во всех учебных аудиториях, кабинетах и актовых залах Школы.

Учиться было интересно. Мой кругозор расширялся с каждым днем. Я с жадностью поглощал любую литературу, что мне удавалось отыскать в электронной библиотеке. Выбрав специальность, я стал получать денежное довольствие – на первом курсе оно равнялось одиннадцати криптогривнам в месяц. Моя мать в сравнении, получала на должности старшей машинистки Исполкома пятьдесят криптогривен и плюс надбавка за выслугу лет. С воодушевлением и благодарностью я начинал каждый свой день, принося молитвы во славу Владимира Светлого. Рейтинг мой от года к году рос и к моему двенадцатому дню рождения он составлял шестьдесят шесть баллов. За все четыре года, проведенные в специальной школе мой рейтинг лишь неукоснительно повышался. Я не получил ни одного взыскания, ни разу не опоздал на занятия, ни разу не получал дисциплинарных взысканий. Такая жизнь мне нравилась. Я чувствовал, что иду по верной дороге и у меня захватывало дух о того, что ждет меня впереди. Я мечтал приехать в Асбестинск после выпуска – в парадной белой форме и пройтись по главной улице, прямо к нашему дому, прямо в объятия матери, на зависть соседям и прохожим.

К четвертому курсу у нас сформировалась компания единомышленников, в которую входили пять человек. Мы назвали наше образование Казачья Кучка (или просто КК). Лидера как такового у нас не было – мы попеременно передавали это знамя друг другу и гордились, что сумели выработать в своем маленьком коллективе столь простой, но действенный способ руководства. Мы, конечно же, считали себя элитой элит. О Казачьей Кучке в школе вскоре стали ходить легенды – каждый хотел попасть к нам, но мы не пускали в этот узкий круг никого. Все мы были круглыми отличниками, спортсменами, но при этом мы не были занудами и могли обсудить не только кодексы и уложения, но и современных бардов и запечатлителей. Мы общались в нашем узком кругу, используя различные шифры, которые были известны только нам, а также называли друг друга исключительно по прозвищам, прикрепившимся к нам за время учебы. Меня, вопреки, моим собственным ожиданиям все называли Партизан – такую кличку я получил за свое немногословие, ведь я во время любой оживленной беседы предпочитал слушать, нежели говорить. Еще до школы я думал, что меня будут называть Борщом по фамилии, по крайней мере отец рассказывал, что его именно так и прозвали. Партизан, конечно, мне нравилось куда больше – звучало как-то солидно, как-то загадочно. Володя Собакин, мой лучший друг, как не трудно догадаться, получил прозвище, связанное с его фамилией – Шарик. Это было обусловлено еще и его раздутыми красными щеками и выпирающим животом. Вова любил покушать и никогда не скрывал своей любви, а даже гордился ею. Матвей Головлев носил прозвище Мозги – он в нашей компании считался самым умным, оно и не мудрено, ведь оба его родителя были преподавателями в этой же специальной школе. Димка Рогов или Бык был коренастым широкоплечим драчуном – он достиг успехов в боксе и считался самым опасным мальчишкой в классе. Вася по прозвищу Доктор был среди Казачьей Кучки этаким затейником – он первым открывал для нас новые книги, новых бардов и новые места. Его всегда тянуло на какие-то приключения и мы всячески его сдерживали от глупостей, которые могли вылиться для него в печальные последствия. Последним из нашей компании был Серега Варяг – скромный парень, с приятным лицом и манерами русского дворянина. Его отец носил чин ни много, ни мало, а целого атамана, что, конечно же, давало ему особые привилегии в обучении и открывало множество дверей, закрытых для простых курсантов.