Сергей Горбатов - стр. 54
Так проработала она почти до девяти часов и, окончив чтение последней лежавшей на столе бумаги, взялась за колокольчик.
Дверь тихо отворилась, и показалась почтенная фигура старого камердинера Зотова.
– Что, Александр Васильевич, пришел уже? – спросила императрица.
– С четверть часа как дожидаются, ваше величество.
– Так попроси его.
– Пожалуйте, батюшка Александр Васильевич, – сказал Зотов, пропуская секретаря императрицы, Храповицкого, и запирая за ним дверь.
Храповицкий, человек средних лет, очень тучный, с красным и потным лицом, отвесил почтительный поклон императрице и проворно подошел к письменному столу. Екатерина кивнула ему головой, улыбнулась и указала на кресло.
– Садись, Александр Васильевич. Что это, батюшка, вы так раскраснелись, будто из бани?!
– Жарко, ваше величество, – с приятной улыбкой ответил Храповицкий.
Из этих слов, из подтруниваний над его тучностью, он заметил, что императрица на этот раз в духе.
«Слава тебе, Господи – подумал он, – а то все последнее время такая сердитая, не знаешь, как и подступиться».
– Жарко! – повторил он.
– Да, около двадцати градусов мороза, да и здесь не более тринадцати – так оно, конечно, жарко! – улыбаясь сказала Екатерина. – Право, завидно смотреть на вас – как у юноши кровь горячая!.. – Ну, задали же наши господа мне сегодня работу, вот возьмите – это записка Салтыкова, тут о рекрутах и укомплектовании армии…
Она протянула ему бумагу, широкие поля которой были только что ею во многих местах исписаны.
– Взгляни, пришлось-таки посидеть… А и за то спасибо, он все же умнее Пушкина… Да, трудно с полученными и глупыми иметь дело – их всякая мелочь останавливает. Вот отдохну скоро – придет князь… Avec l’homme d’esprit et de génie on peut tirer partie de tout[11], всегда найдешь средству…
Бумага сменялась бумагой. Императрица высказывала свои мнения и замечания по самым разнообразным делам со всегдашней своей точностью и логичностью. Только Храповицкий скоро начал подмечать, что голос ее с каждой минутой становится резче, лицо суровее.
«Неспокойны, – подумал он, – тревожатся, хоть бы скорее уж приехал Потемкин, авось успокоит».
– Ну, кажется, все теперь! – наконец сказала императрица, потянулась в кресле, понюхала табаку и кивнула Храповицкому.
– До свиданья, Александр Васильевич! Коли нужно что будет – пришлю.
Вслед за его уходом в кабинет прошел обер-полицмейстер, а затем и другие должностные лица со своими докладами.
На этот раз Екатерина никого долго не задерживала. Она казалась несколько утомленной, молча выслушивала доклады, только изредка прерывая их немногосложными замечаниями.