Сережик - стр. 13
Дед рассказывал это с удивлением.
– Наверняка он был какой-то шишкой, Ёжик-джан, его сразу послушались и ушли. Мой спаситель дал мне подзатыльник и сказал, чтоб я бежал домой и больше не играл во взрослые игры. Время тогда было непонятное. По всей стране голод, беженцы из Западной Армении, Гражданская война, белые, красные, дашнаки… эпидемия холеры и тифа…
Потом дед кряхтел и приступал к следующему эпизоду.
– Дело было уже на второй войне, мы были уже в Европе и продвигались к Берлину. Сидели на привале, вдруг слышу: «Товарищ Айк! Товарищ Айк!» А я в этот момент стирал портянку, оборачиваюсь, вижу – ведут какого-то фрица под дулом, очевидно, взяли в плен и ведут на допрос или на расстрел. Все удивились. Надо же, немец – а говорит по-армянски! А я подхожу и вижу знакомое лицо. Тот самый маузерист-дашнак, который спас меня! Я сразу прошу, чтоб его пока не трогали, и бегу к командиру. Рассказываю всю историю, которая произошла со мной. В этот момент его вводят в комнату, я говорю, что даже его имени не знаю, но если вы его расстреляете, то тогда и меня расстреляйте! Командующий попал в неловкое положение, но оказался настоящим мужиком. Мой спаситель – как выяснилось, его звали Рубен – написал расписку, что он больше никогда не будет бороться против советской власти, а я написал, что за него ручаюсь, и если его поймают, тогда и мне крышка. Проходит время, война заканчивается. В Ленинакане решил зайти с друзьями в ресторан «Гюмри». Сидим там себе, вдруг вижу – Рубен, в форме советского офицера. Он меня тоже сразу заметил, и пока я подошел, пробиваясь через посетителей, он все оставил и убежал. Я понял, что он, наверное, шпионит, но, конечно, никому ничего не рассказал. Даже бабуле… А недавно, лет пять назад, еду в санаторий, ну, ты ведь знаешь, у меня контузия…
Кстати, контузией дед гордился, как своими медалями.
– …познакомился там с врачихой одной, и когда она узнала, что я фронтовик, сказала, что ее муж тоже фронтовик и орденоносец, и как-то показала его фотографии. Я чуть со стула не упал! Рубен! В форме полковника, весь такой красивый! А где сейчас ваш муж, спрашиваю ее. И еле сдерживаюсь, чтоб сердце изо рта не выскочило. А врачиха говорит: «К сожалению, он в прошлом году умер».
Дед ничего не рассказал этой женщине – она знала совершенно другого Рубена. Офицера Советской армии, доблестного орденоносца, участника Второй мировой войны. Но правду о нем знал только дед.
Эта история была очень опасная, и дед Айк рассказал ее впервые, когда мне было уже лет пятнадцать. А ему – за восемьдесят. Бабуля этой истории боялась.