Сережа - стр. 8

– Переживает Сережка, – сказала Лида Шурику. – Новый папа у него.

– Не переживай, – сказал Васька. – Он дядька ничего себе, по лицу видать. Как жил, так и будешь жить, какое твое дело.

– Он мне купит велисапед, – сказал Сережа, вспомнив вчерашний разговор.

– Обещал купить, – спросил Васька, – или же просто ты надеешься?

– Обещал. Мы вместе в магазин пойдем. В воскресенье. Завтра будет пятница, потом суббота, а потом воскресенье.

– Двухколесный? – спросил Женька.

– Трехколесный не бери, – посоветовал Васька. – На кой он тебе. Ты скоро вырастешь, тебе нужен двухколесный.

– Да врет он все, – сказала Лида. – Никакого велисапеда ему не купят.

Шурик надулся и сказал:

– Мой папа тоже купит велисапед. Как будет получка, так и купит.

Загремело железо во дворе. Сережа посмотрел в калитку: это Коростелев снимал болты и отворял ставни. Он был в полосатой рубашке и голубом галстуке, мокрые волосы гладко зачесаны. Он отворил ставни, а мама изнутри толкнула створки окна, они распахнулись, и мама что-то сказала Коростелеву. Он ответил ей, облокотясь на подоконник. Она протянула руки и сжала его лицо в ладонях. Они не замечали, что с улицы смотрят ребята.

Сережа вошел во двор и сказал:

– Коростелев! Мне нужно лопату.

– Лопату?.. – переспросил Коростелев.

– И вообще все, – сказал Сережа.

– Войди, – сказала мама, – и возьми, что тебе надо.

В маминой комнате стоял непривычный запах – табака и чужого дыханья. Чужие вещи валялись тут и там: одежда, щетка, папиросные коробки на столе… Мама расплетала косу. Когда она расплетает свои длинные косы, бесчисленные каштановые змейки закрывают ее ниже пояса; а потом она их расчесывает, пока они не распрямятся и не станут похожи на летний ливень… Из-за каштановых змеек мама сказала:

– С добрым утром, Сереженька.

Он не ответил, занятый видом коробок. Они были пленительны своей новизной и одинаковостью. Он взял одну, она была заклеена, не открывалась.

– Положи на место, – сказала мама, видевшая все в зеркале. – Ты ведь пришел за игрушками?

Кубик лежал за комодом. Сережа, присев на корточки, видел его, но достать не мог: рука не дотягивалась.

– Что ты там пыхтишь? – спросила мама.

– Мне никак, – ответил Сережа.

Вошел Коростелев. Сережа спросил его:

– Ты мне потом отдашь эти коробки?

(Он знал, что взрослые отдают детям коробки тогда, когда то, что в коробках, уже выкурено или съедено.)

– Вот тебе в порядке аванса, – сказал Коростелев.

И подарил Сереже одну коробку, выложив из нее папиросы. Мама попросила:

– Помоги ему. У него что-то завалилось за комод.