Серебряный змей в корнях сосны - стр. 39
Тропа пошла вверх, появились камни по ее границам. Учида остановился в паре шагов от старой тории и уперся пяткой копья в землю.
– Впереди источник скверны.
– Демон, – прошептал Куматани.
– Верно, – Хизаши щелкнул веером и прижал его к губам. – Страшно?
– Мацумото останется здесь, безоружным нечего делать в битве.
– Нет, – одновременно возразили Кента и Хизаши, но продолжил один только Кента: – Он пойдет со мной, и он не безоружен, просто… Просто у него другие методы.
Ветви деревьев качнулись под порывом ветра, который принес холод, капли дождя и призрачный жуткий смех. У вросших в землю столбов тории заклубился туман.
– Разве Дзисин не кичится своей силой?
– Спорим на три чашки риса, что от меня с веером будет больше пользы, чем от тебя с копьем?
– Победа в этом споре не принесет мне славы.
– Ты такой скучный.
На плечо опустилась тяжелая ладонь, и Кента напомнил:
– Мадока и Сасаки придут на помощь, но пока мы можем надеяться только на себя. Давайте отложим споры и ссоры на потом?
– Ты тоже скучный, Куматани, – пожаловался Хизаши и повел плечом, скидывая его руку. – Тогда я пойду первым.
Но Учида снова его опередил. Шагнув под перекладиной ворот, он словно бы исчез из этого мира, туман поднялся белесой стеной и скрыл человека с глаз.
Куматани плотно сжал губы и ступил следом, но Хизаши остановил его за рукав.
– Не спеши так. Кто-то помогает растерзанному телу собраться воедино, и этот кто-то – человек из плоти и крови. Думаю, деревенский глава к этому тоже причастен, но едва ли только он.
– Почему ты говоришь это именно мне?
– Потому что Учида из Фусин, они живут ради наказания виновных, а ты, если увидишь живого человека, сразу размякнешь. А если демона призвала Марико-тян?
– Нет, она не могла бы…
– Вот! – Хизаши разочарованно отпустил его. – Об этом я и твержу.
Кента открыл рот, чтобы снова возразить, однако передумал и порывисто поклонился.
– Спасибо за заботу!
Когда и он скрылся в тумане, Хизаши пожалел о приступе человечности, что накатил на него так внезапно. Разве он не собирался доказать, что даже такие люди, как Куматани Кента, способны на зло? Почему решил предупредить его?
– Я еще об этом пожалею, – пробормотал Хизаши, сложил пальцами свободной руки печать барьера и нырнул в белое густое облако.
Порог святилища возник перед ним внезапно, словно перенесся со своего места. Здесь не было ни ветра, ни звука, ни движения. Симэнава с бумажными оберегами на ней была порвана посередине и двумя безжизненными змеями болталась до самой земли. И только один звук – плач младенца – внезапно нарушил застывшую тишину момента. Хизаши медленно поднялся по ступеням и замер возле двери. Ощущение зла за ней достигло предела.