Серебряный змей - стр. 41
От ее невоспитанности, фамильярного обращения, которое эта простолюдинка позволила себе, я вдруг растерялась. Открыла и закрыла рот, словно забыла, как говорить. Служанка и не ждала ответа, отвернулась пошла вперед. После не имело смысла взывать к ее совести: момент был упущен.
Я оказалась в комнате, которую именно помывочной и следовало называть. В центре располагалась емкость, из которой девушки набирали воду ковшами и поливали себя. Они не стыдились собственной наготы, переговаривались друг с другом, шутили и смеялись, будто находились на приеме, а не занимались своим туалетом.
– Девочки, я выиграла! – одна из девушек захлопала в ладоши. – Готовьте денежки!
– Так нечестно, Бенита, ты знала! – ответила другая. – Тебе не могло снова повезти.
– Ага! – поддержала ее третья, смахнув рыжую челку. – Ты маг!
– Скажите тоже: маг! – рассмеялась Бенита. – Будь я магом, жила во дворце. А вместо этого не развлекаю дряхлых стариков и жирных боровов.
– Забыла их сынков! – вновь вступила в разговор вторая девушка. Она вдруг упала на колени перед подругой и произнесла другим, высоким, срывающимся, голосом:
– Будьте моей, прекрасная Луиза! Я осыплю вас золотом, подарю дом на побережье, только будьте моей!
Они вновь рассмеялись, а я, пятясь, пошла к выходу. Страшное подозрение почти переросло в уверенность: неужели я попала в один из тех домов, в котором женщины продавали себя за деньги? Нет, не может быть! Тетя не стала бы отправлять меня в подобное место. Что станет с моим именем, репутацией, жизнью, если кто-то узнает о моем пребывании здесь? Больший позор сложно представить. Я не мужчина, мне общество такое не простит.
Мои движения не остались незамеченными. Девушки прекратили игру и вернулись к своим занятиям. Лишь Бенита не сводила с меня черных пронзительных глаз.
– Не бойся, – произнесла она. Взяла полотенце, принялась вытираться. – У нас все прилично. Хозяйка принуждать тебя не будет, но и без дела сидеть не позволит.
– Глядишь и понравится! – женщина появилась из-за ширмы, смерила меня взглядом, будто приценивался на ярмарке. – Мейт…
– Язык придержи, – осадила ее Бенита. – Сама знаешь, что Мейт умом тронулась. После смерти жениха в каждом мужчине его видит, никому не отказывает.
Я не желала больше их слушать. Резко развернулась, чтобы как можно скорее уйти, но не заметила разлитую на полу воду. Неловко взмахнув руками, упала, больно ударившись копчиком.
– Эй, эй, осторожно! Красота – наше единственное достоинство!
Они обступили меня, помогли подняться, хотя я предпочла бы обойтись своими силами. Даже прикасаться к этим женщинам не хотелось.