Серебряный змей - стр. 27
Розалия протянула мне кубок с мутно-зеленой жидкостью. Придерживала его, пока я не выпила все до капли. Стала в изголовье, положила перед собой старинный фолиант в кожаном переплете и начала читать. Я не знала языка, на котором были написаны заклинания, не понимала их смысла. Слова звучали нежнейшей музыкой, успокаивали, словно колыбельная матери, усыпляли. Я старалась не шевелиться, даже дышала через раз. Во рту все еще чувствовался сладко-горький вкус трав.
Вода из многочисленных отверстий струилась тонкими ручейками, медленно заполняла купальню, покрывая мое тело, даря ощущение покоя. Она не страшила меня. Каждого младенца, будь то аристократ или простолюдин, жрецы омывали в храме в водах священного источника. Говорят, что при этом присутствовал дух одной из стихий, посылаемый богами. От того, кого Творцы мира направили присматривать за ребенком, зависели его способности. Мы, представители высшего сословия получали власть над стихией, крестьяне, торговцы, ремесленники – здоровье и покровительство высших сил.
Вода добралась до подбородка, проникла в уши. Я хотела и боялась позвать на помощь. Открыла рот и едва не захлебнулась. Попробовала подняться, но только слабо дернулась и снова упала, жадно глотая воздух. Руки и ноги налились тяжестью. Страх липкой паутиной сковал мое тело, мешая мыслить.
Я должна жить! Должна! Должна!
Нужно довериться, убеждала себя. Тетя не желает мне зла. Я ничего не знаю о ритуале и не могу судить, верно ли она его проводит. Быть может, это часть испытания, проверка, выдержав которую я получу свой дар. Нужно довериться.
Вода сомкнулась надо мной. Я перестала сопротивляться. Закрыла глаза. Задержала дыхание. Я словно растворилась в стихии, став ее частью. Вода наполнила меня, каждую клетку, все мои мысли. Я перестала быть собой, став чем-то большим, могущественным, древним. Я стала водой.
Не знаю, сколько прошло времени прежде, чем закончился воздух и легкость сменилась жжением в горле. Что-то давило на грудь, тянуло вниз, мешало двигаться. Я попыталась подняться, но грязно-зеленая вязкая жидкость держала меня словно насекомое, попавшее в мед. Боль пронзила тело тысячью игл. Сознание поглотила тьма.
Я качалась на волнах. В лодке не было необходимости, вода держала меня, убаюкивала. Даже мыслей в голове не осталось, только покой и безмятежность, которых мне так недоставало в последние годы.
Что-то настойчиво билось на краю сознания, как насекомое, попавшее в банку. Мысль? Воспоминание? Голос? Я открыла глаза – темно. Может быть, ночь еще не закончилась?