Серебряный воздух - стр. 3
По спине центуриона скользнул лёгкий ознобец.
За неделю он более-менее привык к выраженью этих глаз, меняющих цвет от светлого янтаря до густого каштана; резких, ненормально отчётливых, и вместе с тем – полуреальных, словно случайно, непрочно, ненадолго соединившихся с чьим-то лицом. Привык. Но иногда…
Всё другое в ней можно было считать обычайным, понятным, привлекательным, как у многих молодых женщин: высокая, гибкая и сильная фигура, аккуратная голова на изящной шее, жарко-медная волна волос, спадающая на плечи, матовый оттенок кожи, узкое лицо с тонким и чутким носом.
Всё, кроме глаз. В них опасно было долго смотреть (Авдий уже знал), терялось ощущенье себя, комкались мысли, наближалось заманчивое безумье.
– Так зачем ты дверь запираешь?
– Не обижайся, Эстрль, – вздохнул Авдий. – Не для того, чтобы ты не вышла. Чтобы к тебе кто не вошёл…случайно.
– Здесь внутри есть запор. А щеколду любой может открыть.
– Солдаты не сделают этого. Наоборот, они следят…
– Тогда зачем?
– Просто…для порядка. Пусть сенатор сегодня увидит, что всё – как положено.
– Что положено? – громко спросила она. – Кем?
– Хорошо, – сдался Авдий. – Если не хочешь – не буду запирать.
– А ты…не боишься приезда сенатора?
– Я? Чего бояться. Луций Катон – умный и достойный человек. Он – старший брат моей мамы.
– Что от меня он хочет?
– Ясно, что. Познакомиться.
– А потом?
– Не знаю. Думаю, он решит это вместе с тобой.
Глаза Эстрль стали темнеть.
– А с тобой?
– Н-ну да, и со мной, конечно.
– Ты должен находиться рядом. Всегда. Я знаю тебя одного здесь. Я только тебе верю. Пока. Обещаешь быть рядом?
– Обещаю! – воскликнул Авдий.
– Когда он явится, наконец, твой сенатор?
– Уже совсем скоро. Я зашёл – тебя успокоить. Всё хорошо будет. Отдыхай. Я пойду встречать.
Он затворил дверь. Машинально протянул руку к щеколде. Не тронул её. Заставил себя отвернуться от фургона. Направился к выходу из лагеря.
Солдаты коротали время кто как. Дневные тренировки, обязательные работы закончились. Кто отдыхал, лёжа в палатках; кто занимался мелкими обиходными делами: подправлял свои доспехи, чинил одежду или обувь, брился, искал что-то в своих вещах. Некоторые играли в кости, многие просто болтали друг с другом, смеялись, отпуская нецеремонные армейские шутки. Всё ждали скорого ужина, лёгкий запах кипящей каши и жареного мяса доносился от кухонных навесов. Там стояли печи для котлов и сковород, вокруг них священнодействовали приготовители ужина от контурбениев. Ими привычно руководил главный повар.
Авдий дружески кивал своим легионерам, они охотно приветствовали его. Отрывались от своих дел, подтягивались, но не вскакивали в показном подобострастье. Он этого не любил. Он понимал их, они понимали его. Авдий Паулин был хорошим командиром. Его центурия считалась одной из лучших в легионе. Симеон Лей ценил его, несмотря на молодость и не слишком покладистый характер.