Размер шрифта
-
+
Серебряный век русской поэзии - стр. 10
Как будто не жившие, навсегда утомленные.
И розы небесные, облака бестелесные,
На долы печальные, на селения бедные,
Глядеть с состраданием, на безвестных – безвестные,
Поникшие, скорбные, безответные, бледные!
Равнина
Необозримая равнина,
Неумолимая земля,
Леса, холмы, болота, тина,
Тоскливо-скудные поля.
Полгода – холод беспощадный,
Полгода – дождь и душный зной,
Расцвет природы безотрадной
С ее убогою весной.
Полупогаснувшие взоры
Навек поблекшего лица,
Неизреченные укоры,
Порабощенность без конца.
Невоплощенные зачатья, —
О, трижды скорбная страна,
Твое название – проклятье,
Ты навсегда осуждена.
Воспоминание о вечере в Амстердаме
О, тихий Амстердам,
С певучим перезвоном
Старинных колоколен!
Зачем я здесь, – не там,
Зачем уйти не волен,
О, тихий Амстердам,
К твоим церковным звонам,
К твоим, как бы усталым,
К твоим, как бы затонам,
Загрезившим каналам,
С безжизненным их лоном,
С закатом запоздалым,
И ласковым, и алым,
Горящим здесь и там,
По этим сонным водам,
По сумрачным мостам,
По окнам и по сводам
Домов и колоколен,
Где, преданный мечтам,
Какой-то призрак болен,
Упрек сдержать не волен,
Тоскует с долгим стоном,
И вечным перезвоном
Поет и здесь и там…
О, тихий Амстердам!
О, тихий Амстердам!
И да, и нет
1
И да, и нет – здесь все мое,
Приемлю боль – как благостыню,
Благославляю бытие,
И если создал я пустыню,
Ее величие – мое!
2
Весенний шум, весенний гул природы
В моей душе звучит не как призыв.
Среди живых – лишь люди не уроды,
Лишь человек хоть частию красив.
Он может мне сказать живое слово,
Он полон бездн мучительных, как я.
И только в нем ежеминутно ново
Видение земного бытия.
Какое счастье думать, что сознаньем,
Над смутой гор, морей, лесов, и рек,
Над мчащимся в безбрежность мирозданьем,
Царит непобедимый человек.
О, верю! Мы повсюду бросим сети,
Средь мировых неистощимых вод.
Пред будущим теперь мы только дети.
Он – наш, он – наш, лазурный небосвод!
3
Страшны мне звери, и черви, и птицы,
Душу томит мне животный их сон.
Нет, я люблю только беглость зарницы,
Ветер и моря глухой перезвон.
Нет, я люблю только мертвые горы,
Листья и вечно немые цветы,
И человеческой мысли узоры,
И человека родные черты.
4
Лишь демоны, да гении, да люди,
Со временем заполнят все миры
И выразят в неизреченном чуде
Весь блеск еще не снившейся игры, —
Когда, уразумев себя впервые,
С душой соприкоснутся навсегда
Четыре полновластные стихии:
Земля, Огонь, и Воздух, и Вода.
5
От бледного листка испуганной осины
До сказочных планет, где день длинней, чем век,
Все – тонкие штрихи законченной картины,
Все – тайные пути неуловимых рек.
Все помыслы ума – широкие дороги,
Все вспышки страстные – подъемные мосты,
Страница 10