Размер шрифта
-
+

Серебряный век. Поэты и стихи - стр. 30

     Иль в саду у Великана
     меж гигантских мотыльков
     мы услышим у фонтана
     хор детей и плач цветов?»
     Но устало смотрят глазки,
     щечки вялы и бледны,
     «Ах, рассказаны все сказки!
     Ах, разгаданы все сны!
     Ах, куда б в ночном тумане
     ни умчал Единорог,
     вновь на папином диване
     мы проснемся в должный срок.
     Ты скажи Единорогу
     и построже, Чародей,
     чтоб направил он дорогу
     в Рай, подальше от людей!
     В милый Рай, где ни пылинки
     в ясных, солнечных перстах,
     в детских глазках ни слезинки,
     и ни тучки в небесах!
     В Рай, где Ангелы да дети,
     где у всех одна хвала,
     чтобы мама на портрете,
     улыбаясь, ожила!»

Загадка

     Я – колокол, протяжный и зовущий,
     Неумолкаемо звенящий с высоты,
     Я – ураган, повсюду смерть несущий,
     Я – Божий гром, я – водопад ревущий,
     Дробящийся в сияньи красоты…
     Как колокол, я Бога прославляю,
     Как ураган я страшен и могуч,
     Мой смех звучит, как гром под сонмом туч,
     как водопад, ловя дрожащий луч,
     его со смехом в бездну я бросаю.

Тень

     Еще сверкал твой зоркий глаз,
     и разрывалась грудь на части,
     но вот над нами Сладострастье
     прокаркало в последний раз.
     От ложа купли и позора
     я оторвал уста и взгляд,
     над нами видимо для взора,
     струясь, зашевелился яд.
     И там, где с дрожью смутно-зыбкой
     на тени лезли тени, там
     портрет с язвительной улыбкой
     цинично обратился к нам.
     И стали тихи и серьезны
     вдруг помертвевшие черты,
     и на окне узор морозный,
     и эти розы из тафты.
     Мой вздох, что был бесстыдно начат,
     тобою не был довершен,
     и мнилось, кто-то тихо плачет,
     под грязным ложем погребен.
     И вдруг средь тиши гробовой,
     стыдясь, угаснула лампада,
     и вечный сумрак, сумрак ада
     приблизил к нам лик черный свой.
     Я звал последнюю ступень,
     и сердце мертвым сном заснуло,
     но вдруг, мелькнув во сне, всплеснула
     и зарыдала и прильнула
     Ее воскреснувшая Тень.

Предсуществование

     И всё мне кажется, что здесь я был когда-то,
     когда и как, увы, не знаю сам!..
     Мне всё знакомо здесь, и сладость аромата,
     и травка у дверей, и звук, что где-то там
     вздыхает горестно, и тихий луч заката, —
     и всё мне кажется, что здесь я был когда-то!..
     И всё мне кажется, что ты была моею,
     когда и как, увы, не знаю сам!..
     Одно движенье уст, и весь я пламенею,
     лишь упадет вуаль, и вдруг моим очам
     случится увидать блистающую шею…
     И всё мне кажется, что ты была моею!..
Страница 30