Серебряный. Поиск дорог - стр. 82
– Вам нужен наследник с серебряной аурой, – резко произнес он, разрывая сладкую паутину ее слов. – Только вы не думали, что ваша миссия может несколько затянуться? Между мной и Таурилом прошло ни много ни мало четыреста аров.
Она едва заметно покачала головой.
– Ваш дар – он словно стоит между нами. Мешает. Вы никогда не сможете доверять мне.
– Доверие не строится на пустом месте.
Она молчала. Тяжело вздохнула и вернулась к нему.
– Вы же видели Иасиона? Понимаете, что ему осталось недолго?
– Что у него за болезнь?
– Недуг съедает его изнутри, и от него нет спасения. Он уйдет за Врата Зелоса не дольше, чем через ар. Наш отец умер от этой же болезни. Иасион был всего лишь на несколько аров моложе, чем я сейчас, когда на его плечи легла забота о княжестве, обо мне, обо всех нас. Я росла, взрослела, и перед моими глазами всегда был он. Его самоотверженность, сила воли, его желание восстановить Мюрджен, сделать жизнь людей лучше. Он так и не обзавелся семьей. Везери сходили с ума, каждый день, твердя ему о том, что стране нужен наследник. Он говорил, что позже, что нет времени, но я знала, что он просто боится. Он знал о своей болезни уже задолго и не хотел, чтобы его сын страдал, так же как он.
На ее ресницах показалась первая слеза. Она смахнула непрошенную гостью.
– Я всегда чувствовала его сильное плечо и знала, что у меня есть тот, на кого я могу положиться. Это очень важно. Не правда ли? Иметь в жизни опору.
– Кари, – неуверенно произнес Дим.
Она положила руки ему на плечи, открыто смотря в глаза.
– Я хочу, чтобы ты был со мной, потому что в тебе я вновь нашла того, на кого могу положиться.
Слова потеряли свое значение. Остался лишь ее голос, перешедший в шепот.
Потом он не помнил, чьи губы были первыми. Как его ладони, ощущая тонкую ткань платья, скользили по ее спине, заставляя еще сильнее прижиматься к нему. Как легкие, словно пробующие друг друга на вкус поцелуи превратились в требовательные, настойчивые, жадные. Как набат в голове, отбивающий всего одно слово: «смертная», стихает, исчезая в звуке стучащих по полу пуговиц.
Просто забыться. Расслабиться. Не вспоминать. Он больше никому ничего не должен. Даже хранить верность. Нырнуть с головой в мягкие объятия шелковых простыней и слегка прохладных рук. Почувствовать себя свободным.
Дни до возвращения в долину они провели, закрывшись в каюте.
– Как на это смотрит твое сопровождение? Как твоя репутация?
– Я ухаживаю за героем.
– То есть мне из каюты лучше не выходить. И изображать из себя немочь.
– Достаточно будет просто не выходить.