Серебряные тени - стр. 28

По классу пронеслись смешки, и я обнаружила, что невольно краснею.

– Отнюдь, сэр. Я всего лишь имею в виду, что если мы критически проанализируем причины, по которым…

– Сидни, боюсь, МЫ ничего анализировать не будем, – прервал меня Гаррисон. – Мне очевидно, что ты не вполне готова участвовать в наших занятиях.

У меня оборвалось сердце. Нет. Нет-нет-нет! Они не могут отправить меня обратно в темноту, когда я из нее вырвалась!

– Сэр…

– Думаю, что очищение будет способствовать тому, чтобы ты участвовала в занятиях наравне со всеми нами, – добавил Гаррисон.

Я и понятия не имела, о чем он говорит, но внезапно дверь класса распахнулась, и на пороге появились двое крепких мужчин в костюмах. Как же я могла забыть о камерах наблюдения! Я хотела что-то возразить, но громилы молниеносно вывели меня в коридор, не дав воззвать к инструктору. Тогда я попыталась поспорить с ними, твердя, что здесь явно произошло недоразумение! Им надо предоставить мне еще шанс, и мы все, конечно, уладим… Как бы не так! Они продолжали бесстрастно молчать, и мое сердце предательски сжалось. Вдруг меня опять посадят под замок? Я слишком снисходительно отнеслась к тому, что сочла психологическими трюками алхимиков с использованием обычных благ, и не заметила, насколько сильно я уже на них рассчитываю. Мысль о том, что я буду унижена и лишена элементарных удобств, была почти невыносимой.

Однако громилы спустили меня только на один этаж, а не на тот уровень с камерами-одиночками. Я очутилась в комнате, залитой ярким светом, как в больницах. Я увидела плоский экран, а перед ним – большое кресло с наручниками. Шеридан стояла подле него с обычным своим благодушным видом… и помахивала иглой.

Но не иглой для татуажа. Она была длинная и страшная, как для инъекций.

– Сидни, – ласково сказала Шеридан, пока верзилы приковывали меня к креслу. – Сидни, как обидно, что мне пришлось снова с тобой встречаться в таких печальных обстоятельствах.

У меня накопилось к маме столько вопросов, что я не знал, с чего начать. Наверное, главным было то, что она вообще здесь делает: насколько я знал, она отбывала срок в тюрьме мороев за лжесвидетельство и препятствование расследованию убийства.

– У нас еще будет время на разговоры! – решительно заявила она. – А сейчас надо успеть на самолет. Человеческий мальчик, ты не найдешь ли нам чемодан?

– Его зовут Трей, – подсказал я. – И он – мой сосед, а не камердинер.

Я проковылял к шкафу и вытащил из него чемодан, который купил, когда переезжал в Палм-Спрингс.

Мама быстро начала складывать мои вещи, словно мне опять было восемь лет.