Серебряные рельсы. Здравствуйте, мама - стр. 2
Но вот в безмолвие зимней тайги ворвался посторонний, нездешний звук. Он шёл с неба. Низко, у самых вершин кедров, пролетел самолёт. Потом другой. Самолёты до сумерек кружили над Казыром. Назавтра они снова прилетели, а потом ещё и ещё.
На все вопросы с земли радисты отвечали:
– Продолжаем поиски.
Сотни людей в Абакане, Новосибирске и Нижнеудинске нетерпеливо ожидали известий с Казыра. «Наверно, не смогли пройти Щёки», – говорили одни. «В этот порог они не сунутся, там сразу видно, что только берегом можно, – высказывались другие. – А вот в Базыбае действительно могли сгинуть – это же такая мясорубка!» – «А вдруг они отклонились от маршрута? – предполагали третьи. – И границу перешли…»
Снова надвинулись на Саяны низкие тучи, и повалила кидь – густой непроглядный снег. Пурга прогнала самолёты на базы. Теперь было не подступиться к казырской долине. Вскоре о результатах поисков запросила Москва. В Новосибирске, откуда была послана пропавшая экспедиция, жил в это время московский профессор. Его сын возглавлял ушедшую группу. Старик никому не верил, что сын может пропасть. Смертельную обиду нанёс ему тот человек, который сказал, что люди, возможно, ушли за границу…
Проходили дни, а сына всё не было. Из посёлка Верх-Гутары, что расположен в Центральных Саянах, передали по радио протокол опроса проводника. Экспедиция брала этого проводника с условием, что он выведет людей к Минусинску. Однако проводник быстро вернулся из тайги вместе с оленями. Он объяснил, что его отправили назад от места слияния Правого и Левого Казыра.
Проводник был последним человеком, который видел исчезнувшую группу. Отец начальника экспедиции рвался в Саяны, чтобы поговорить с ним, но все перевалы забило рыхлым снегом, и путь в горы был отрезан, по крайней мере для человека, которому уже под семьдесят.
Экспедиция исчезла. Однако старик всё не терял надежды, зная, что сын не раз бывал в трудных переплётах. Писал в конце ноября домой в Москву: «Отсутствие от него сведений наделало здесь большой переполох. Снова собираются посылать самолёты. Я-то думаю, что он по зиме, как совсем замёрзнут реки, выберется. Пройдёт забережками, как по тротуару. Такой мужик едва ли пропадёт».
Друзья пропавших и пограничники, живущие на Казыре, организовали наземные поиски. Ушли в тайгу на «камысных» – подбитых лосем – лыжах два отряда. Главный поисковый отряд, которым руководил верный друг и ученик начальника экспедиции, двигался с верховьев Казыра. Следов пропавшей экспедиции было много: в одном месте – затёс, в другом – кострище, в третьем – плот, застрявший в камнях. Вначале показалось, что люди погибли в пороге Щёки – бешеная вода вздыбила плот на острых каменюках, и он стоял сейчас в крутом наклоне, намертво вмёрзнув в рваный лёд, а вокруг свирепо клокотала вода. Конечно, целым из такого пекла не вылезешь! Однако ниже порога раскопали под снегом остатки костра и свежие пни – видно, тут строился новый плот. Этот плот из пихтового сушняка был обнаружен в Китатском пороге. Потом затёсы исчезли. На деревьях, растущих по берегам Казыра, не было уже ни одной меты.