Серебрянка, или Напевы морской раковины - стр. 17

– Обед! Обед! Обед! – горланили парни.

Мамаша Кодлинг взяла Долл за плечи и принялась трясти.

– Куда – делись – беляши? – сурово спросила она.

– Я их съела, – ответила Долл.

– Ты… их… съела?.. – оторопела мать.

– Да, мамань.

– Все беляши?

– Да, мамань.

– Целую дюжину?

– Да, мамань.

У мамаши Кодлинг перехватило дыхание. Наконец ей удалось набрать воздуха, и она прорычала:

– Так ты говоришь, что съела дюжину огромных, толстых, круглых, сочных беляшей, и у тебя даже живот не болит?

– Нет, мамань.

– А жаль, – подвела итог мамаша Кодлинг. – Стыд! Позор! Оставила голодных братьев без обеда! Кусок у них изо рта вынула!

– Стыд! – проревел Эйб.

– Позор! Позор! Позор! – проревели Сид, Дейв и Хэл.

– И чего вы раскричались, не понимаю, – пожала плечами Долл. – Что я плохого-то сделала? Вы же, маманя, сами говорили, что беляши подходят каждые полчаса.

– Я вне себя! – сказала мамаша Кодлинг и рухнула на стул как подкошенная. – Моя дочь! – простонала она. – Дюжину беляшей. Моя дочь съела дюжину беляшей. Дюжину беляшей съела моя дочь. За полчаса! Без остановки! Беляш за беляшом. Целую дюжину. Два раза по шесть. Три раза по четыре. Я вне себя. Целую дюжину! За полчаса! Моя дочь! Целую дюжину!

– Дюжину чего? – донёсся с порога голос.

В дверях стоял высокий, тощий молодой человек, а на плече у него восседала маленькая старушка.

– Ой, к нам гости! – Полл вскочила.

Молодой человек пригнулся, чтобы старушка не ударилась о притолоку, и вошёл в кухню. Здесь он повторил свой вопрос:

– Так дюжину чего сделала ваша дочь? Что повергло вас в такую оторопь?

Мамаша Кодлинг осмотрела молодого человека с головы до ног, с золотой короны на макушке до золотых пряжек на туфлях. И принялась грузно приседать в реверансах:

– Силы небесные! Да к нам же сам король пожаловал! Король Норфолка собственной персоной! А ну встаньте! – крикнула она сыновьям. – Встаньте, болваны неотёсанные, поклонитесь Его Величеству.

Эйб, Сид, Дейв и Хэл поднялись и, схватив себя за вихры, потянули головы вниз. Изобразив таким манером поклон, парни тут же уселись обратно за стол.

– Очень приятно, – сказал Нолличек. Он опустил старушку на пол и представил её: – Моя няня, госпожа Нянюшка.

Мамаша Кодлинг снова присела и подтолкнула вперёд младшую дочку, которая вытаращила на гостей огромные, точно блюдца, глазищи.

– Это моя меньшенькая, Полл, – сказала мамаша Кодлинг.

– Очень милая девочка, – произнёс король.

Полл быстренько сделала книксен, а мамаша Кодлинг сказала:

– Очень приятно.

И тогда Нолличек спросил в третий раз:

– Так дюжину чего сделала ваша дочь? О чём вы говорили? Что вас так изумило?