Серебряная книга романов о любви для девочек - стр. 14

Инга Альбертовна открыла папку. Там лежал желтый, ветхий лист бумаги.

– Читай так, не вытаскивай. Видишь, он рассыпается.

Люба склонилась над листом. Чернила расплылись, но почерк автора был очень аккуратный – так даже Михеевой не написать. Линии букв, идущие вверх, выглядели тонкими, как волосы; те, что вниз, – напротив, весьма основательными. В первый момент даже показалось, что это не русские буквы. Нет, они, только невероятно изящные и разукрашенные всякими завитками. Конечно, пара-тройка букв, вышедших из употребления. Но, в общем, все читалось:

«Г-ну Iорданскому, директору мужской гимназiи, донесенie.

Довожу до Вашего сведенiя, что г-нъ Рогожинъ, учитель русскаго языка, имеющий жительство в стенахъ гимназiи совместно со своею женою Евлампiею Андреевною, есть соцiалистъ и бунтовщикъ, дерзающiй покушаться на порядокъ и на волю Государя. Въ своей комнате онъ хранитъ запрещенныя книги и смущаетъ юные умы своеею революцiонною заразою. Посему прошу не оставить сего донесенiя без вниманiя.

С почтенiем,

ученикъ 7-го класса I вановъ

26-го февраля м-ца 1917 г.».

– Это же надо! – возмутилась Люба. – В седьмом классе, а уже доносчик!

– Ну вообще-то, – улыбнулась заведующая, – тогдашний седьмой класс – это не нынешний. По тем временам семиклассник – это выпускник. Лет шестнадцати-семнадцати.

Багрянцевой не стало легче от этого. Что же теперь, она только-только напала на след своих родственников, а выясняется, что они стали жертвой доноса? Значит, их посадили в тюрьму? Или даже казнили?..

– Не думаю, – вновь улыбнулась Инга Альбертовна. – Посмотри на дату.

– Двадцать шестого февраля семнадцатого года. Ну и что?

– Неужели ты не знаешь, что тогда случилось?

– Хм… Была революция. Но ведь это в октябре. За это время… восемь месяцев… Рогожина с женой могли повесить!

– Ошибаешься. В октябре к власти пришли большевики. Революция же началась раньше.

– Когда?

– Двадцать седьмого февраля.

Тут Люба чуть не рассмеялась:

– Да, этот Иванов успел вовремя со своим доносом! Еще бы день!..

– Вот-вот! Так что не бойся. Вряд ли с ними что-нибудь случилось. Если и арестовали – все равно второго марта царь отрекся от престола. Некого стало свергать.

Любе сделалось весело. Вот, наверно, этот Иванов сдулся, когда узнал, что революция! Да ему и самому небось влетело от новой власти! Но главное – Рогожин, тот загадочный «Ф.П.», владелец книги, был тем самым «героем», что увез Евлампию! И он оказался честным человеком! После побега Евлампии прошло лет пять, а она все так же оставалась с ним и, судя по доносу, на самых законных основаниях!