Серебром за душу Звезды - стр. 39
Оставшиеся сутки я ходила, как заколдованная, и под этими чарами словно спала. Нельзя было прислушиваться к чувствам, ведь они лишали осторожности, так необходимой носителю опасной силы, но и совсем их из себя вытравить я не могла, хотя и понимала, какой это грех.
Когда мне исполнилось пятнадцать, Матан привёл к себе в кабинет, плотно закрыл дверь и велел внимательно слушать.
– Ты вступаешь в пору зрелости, а, значит, должна кое-что уяснить. Никогда, ни при каких обстоятельствах, ни под одним из небес, ни в магии, ни без неё – тебе нельзя влюбляться. И дело даже не в твоей злой силе, которая прикончит избранника. Лишь тенью своей судьбы ты способна разрушать чужие, ясно? Тебе нужны особые места, чтобы не мешать времени идти привычным ходом. А, если полюбишь, и не справишься со страстью – ты исказишь не только возлюбленного, но и свои энергии, что может привести к гибели целых поколений.
Он пытался взять с меня клятву, но на крови я так её и не принесла – меня не брал ни один из ритуальных ножей. Потом, видимо, жрец понял, что никакой любви не будет, и успокоился, а мне теперь оставалось только гадать над истинным смыслом его слов.
Влюбилась ли я? И, если так, что могла изменить к худшему эта любовь? А вдруг Коан был не таким, каким казался мне? Время перестало быть вязким, оно промчалось незаметно, и вот на горизонте возникла тёмная громада острова – последнего рубежа на границе с неизведанным.
Солнце уже клонилось к горизонту, и Юинэл, перехвативший меня у двери, сказал:
– Мы высаживаемся, Альма, но ты либо не будешь отходить от меня ни на шаг, либо останешься на корабле. Выбирай.
– Посижу в каюте, – с хмурым спокойствием отозвалась я. – Вряд ли мне будут рады на берегу.
– Будут, – сказал он, глядя на меня по-доброму, но от этого ещё более раздражающе. – Но лучше не рисковать. Когда ребята вдоволь навеселятся напоследок и пойдут спать – мы прогуляемся по берегу вдвоём.
– Нет, спасибо, – вздохнула я. – Лучше пораньше лягу. Мало ли, что ждёт нас дальше?
– Это последняя изученная суша, – напомнил Юинэл. – Потом неизвестно, когда удастся размять ноги.
– Ну и ладно, – сказала я упрямо.
Он слегка нахмурился, но потом кивнул.
– Передумаешь – скажешь. Мы отплываем только утром.
Они и сидеть у костра собирались допоздна, это я поняла сразу, услышав музыку и весёлые голоса. Нет, мне там было не место. Единственная женщина среди нескольких десятков мужчин – как алое пятно для акулы. Пусть ребята Юинэла и были хорошими, наверняка в своих мыслях они уже чего только ни представили… По крайней мере, о чем-то таком предупреждала меня одна из служительниц в храме.