Серебром за душу Звезды - стр. 3
Стало холоднее, и вода будто уснула. Меня уносило всё дальше от знакомых мест, и ноги уже ощутимо тянули на дно – отличным пловцом я так и не стала. Это моряки могли двое суток плыть к рифовым островам, чтобы там выживать до появления на горизонте судна. Я знала, что умру, и вопрос был лишь в том, как скоро.
Время действовало как медленный яд, и в какой-то миг я поняла: всё, не могу больше. Тело стало таким тяжёлым, что просто не хотело держаться на воде – словно вода эта впиталась в меня, и должна была вскоре проникнуть в саму суть души. Я попыталась наладить дыхание, дёрнулась несколько раз, легла на спину… И так и осталась лежать, мелко дрожа и глядя на звёзды. Той, которая полыхала в роковую ночь, на небе уже давно не было.
– Ай!
Что-то коснулось моей спины, и от страха я начала барахтаться глупо и безумно. Неужели это громадный хищник проверял пищу на упругость?..
Нет, всё оказалось удивительнее. Течение вынесло меня к зарослям каких-то странных растений – обширных, плотных листов, на один из которых я, задыхаясь, выкарабкалась, чтобы несколько раз сухо всхлипнуть. Как долго он сможет выдерживать меня? А если море начнёт штормить? К тому же здесь, переведя дух, я могла ожидать ещё более мучительной смерти от голода и жажды.
Свернувшись клубочком, я спрятала нос в коленях. Как всегда это бывало ночью, волосы мягко мерцали, но я даже не пыталась убрать их от лица. Тихо. Мирно. Океан дремал. Теперь звезды смотрели на меня, а я просто ждала.
Так прошла ночь, и настал нестерпимо-жаркий день. От соли у меня покраснела кожа, но куда мучительнее была жажда. К тому же, пираты почти не кормили меня, и я не могла перестать представлять кувшин с холодной водой и сочные розовые майвы – фрукты, в изобилии росшие около храма. Мне бы хоть глоточек, хотя бы краешек мякоти… и спрятаться в тени пальмы, чтобы не жгло макушку... а ещё лучше – забиться в прохладный тёмный угол дальнего склада, где было моё постоянное убежище.
Бесконечно долго я прижималась щекой к плотному, мирно покачивающемуся листу. На слёзы не было сил, да и не привыкла я их проливать. Даже оставшись в одиночестве – не смела. Матэн, главный жрец, всегда говорил: твоя душа принадлежит потусторонним силам, людям и богам нашего мира до неё дела нет.
Ничего своего у меня не осталось. Туника – и та с чужого плеча была отдана. Я и пищу получала лишь потому, что меня опасались. Услышать предсмертное проклятье от носительницы бездны – участи хуже не выдумаешь! Именно поэтому мне иногда приносили вещи, которые сами хозяева считали неудачливыми, а ещё обращались в том случае, если хотели, чтобы я «забрала» себе болезнь. Правда, ни к чему хорошему это не приводило, и последствия подобных встреч лишь усиливали всеобщую неприязнь.