Серебром за душу Звезды - стр. 22
Юинэл взял меня за плечо, легонько привлекая к себе.
– Ну, в таком случае, я тоже сильнейший, хотя знаком с девушкой пару дней.
Матэн сразу понял, что к чему, но всё же решил идти до конца.
– Эта женщина… – начал он упрямо.
– Под моей защитой, – закончил Юинэл.
– Тьме не должно ходить рядом с простыми людьми, – снова попытался испугать капитана он. – Тьме нужен покой!
– И где же ты увидел тьму, старик? В ней света больше, чем в луне и звёздах.
– То лишь кажимость.
– Нет, это твои личные страхи. На самом деле, ты боялся и по-прежнему боишься той непознанной энергии, что скрывает, как и ночное небо, Нейла.
– Альмея, – вдруг сказал он. Понял, что ляпнул сгоряча, и добавил хмуро: – Это имя дала ей перед смертью мать.
Я не выдержала и шагнула вперёд:
– И вы столько лет его от меня скрывали?..
– Потому что ты не должна быть названа, – мрачно отозвался он. – Ты человек лишь наполовину! Твои желания не имеют значения, ибо ты должна всегда сдерживать чувства. Разве я не объяснял тебе, чем чревато отступление от правил?
Он говорил об этом постоянно. Не проходило ни дня, чтобы я не услышала о своей ущербности! С детства мне внушали: будь смирной, послушной, удобной, ведь только это позволит избежать лишних жертв. И я слушала – ровно до того момента, как встретила нормальных людей, разрешивших мне хотя бы надеяться…
– Подумай о своих новых друзьях! – не останавливался Матэн. – Ты хочешь причинить им вред? Да и кто поручится, что цели у капитана из эрмов благие? Как и многие, ты будешь не более чем рабыней!
– Довольно, – перебил Юинэл. – Свои мрачные доводы оставь при себе.
Жрец посмотрел на меня, потом, кажется, на руку Юинэла, которая не дрожала.
– Боги осудят твой выбор. Ты погубишь и её, и себя.
– Чьи боги? Твои? – Юинэл сделал полшага навстречу жрецу, и тот отступил. – Единственный справедливый судья – это море. Пусть оно с меня спрашивает. А ты иди с миром, пока можешь.
Матэн сделал ещё шаг назад.
– Поговорить бы, капитан, без посторонних. Не всё ты знаешь, чтобы решение принимать.
Юинэл кивнул, и, когда пошёл к трапу, я засеменила следом. В конце концов, это были мои, а не его, проблемы. Мы снова оказались на твёрдой почве, и Матэн посмотрел на меня с плохо скрываемым отвращением.
– Я давал клятву предупредить всякого: едва носительнице тьмы исполнится двадцать один год, как жизненный путь её прервётся.
– Но мне уже двадцать два!
– Нет, всего лишь двадцать. И я ограничивал тебя лишь потому, что знал: долгую и счастливую жизнь ты всё равно не проживёшь. Там, за стенами храма, ты не могла и другим причинить вреда, но теперь…