Сердцеед для блондинки - стр. 32
- Куда?
Измайлов нехотя передвигает ногами, так как танк по фамилии “Голубева” уже не остановить, однако поворачивает голову назад и с печалью в глазах бросает на меня последний взгляд.
- Благодарить тебя за веник буду, - фыркает подруга, выталкивает парня в коридор и с победоносной улыбкой на лице, глядя на нас с Захаром, заканчивает: - Приятного вечера.
Да что за черт в нее вселился? Зачем меня с ним оставила наедине?
Хотя, стоит ей сказать “спасибо” за то, что первой пришла в себя и безболезненно выпутала меня из сложившейся ситуации. Конечно же, вопросов от Карины не избежать – но это в любом случае лучше, чем краснеть, бледнеть и заикаться, не зная, как разнять парней, которые обязательно вцепятся друг другу в глотки. Их напряженные взгляды говорили сами за себя.
Хоть Петя и похож на тихоню, на самом деле он умеет показать зубки. И не такой уж он ботаник, как многие о нем думают – иногда высказывается довольно резко, не думая о том, что своими словами может обидеть человека.
Захар, конечно, тоже может выражаться похлеще того же Измайлова, поэтому я даже боюсь представить, чем бы закончилась их перепалка, если бы Карина не увела удивленного Петра в коридор.
Надеюсь, она ему доступно объяснит, что больше приходить сюда не стоит. А у меня задача - объяснить Захару, чтобы он оставил наконец меня в покое.
Дверь закрывается, и мы остаемся с моим гостем наедине.
Он не торопясь поворачивает голову в мою сторону и, как обычно, впивается взглядом. Но я уже привыкла к этому – даже не реагирую, посылая такой же взгляд в ответ. В надежде, что он прочтёт в нём мой посыл: «Я тебя не звала в гости, красавчик, и мы сейчас на моей территории. Так что меня голыми руками не возьмешь».
Захар наклоняет немного голову в сторону, после чего резко отворачивается и отходит от меня на шаг, начиная рассматривать нашу с Кариной комнату.
Ему что, заняться больше нечем? Или дел других не может найти в пятницу вечером?
На меня начинает накатывать раздражение из-за его бесцеремонного вторжения на мою территорию. Его надменный вид и безразличный тон невероятно злит. Он же тем временем, не обращая на мое присутствие никакого внимания, двигается не торопясь, внимательно изучая плакаты над кроватями, а после останавливается возле стола, рассматривает разбросанные там бумаги, парочку даже поднимает, усмехается и произносит:
- Точку безубыточности рассчитываешь? – переводит взгляд на мое изумленное (по-другому и не могу сказать) лицо и заканчивает: - Могу помочь.
А меня так и подмывает ответить: