Сердце Ведьмы - стр. 48

Наконец Ангербода почувствовала присутствие дочери и, мысленно ухватившись за это ощущение, призвала искру жизни вернуться в её тело. И пока ведьма повторяла нужные слова снова и снова, её собственная боль начала утихать. Потом, наконец, она почувствовала, как ребёнок пинается.

Женщина заплакала бы от облегчения, если бы не была так напугана. Утром она обнаружила, что всё ещё лежит свернувшись калачиком на кровати, в грязной сорочке, меха и одеяла валялись в беспорядке вокруг, испачканные в пятнах крови. Она оцепенела от шока, но, по крайней мере, с малышом снова всё было в порядке.

В тот день ей потребовалось много времени, чтобы собраться с духом и встать с постели, а затем набрать воды, умыться, всё постирать и поесть. Тогда же она поняла, что всё ещё слишком расстроена, чтобы плакать.

Сны начались в ту же ночь.

Проведя большую часть дня без сна, но в постели, Ангербода после ужина подбросила ещё несколько поленьев в очаг, зажгла свечи для лучшего освещения и устроилась в кресле, чтобы подшить манжету на одном из своих старых платьев. Вскоре она отвлеклась от рукоделия и не успела опомниться, как задремала.

Позже она не сможет сказать, спала она или ещё бодрствовала, когда почувствовала чьё-то присутствие. Ощутила, как кто-то кружит вокруг неё. Призывает её так же, как она звала свою дочь. Произносит слова, которые она знала и не знала одновременно. Выманивает её. Вытаскивает из убежища и сталкивает в глубины сейда.

Кто-то заметил, что произошло ночью.

И этот кто-то от неё чего-то хотел.

Она погружалась всё глубже и глубже, чувствуя, что уже почти задевает край тёмной бездны – чья-то воля, казалось, подталкивала её, побуждала заглянуть за грань, нырнуть с головой в непостижимую пустоту.

Нет.

Ей было известно, что там, внизу, известно ещё с того времени, когда она была Гулльвейг и жила сейдом, – и, спустившись туда, она вернется, постигнув тайны, к обладанию которыми не стремилась.

Тайны, которые ей знать не следовало. То, о чём никто не должен знать.

Она так и сказала Одину, когда отказалась погрузиться в бездну ради него, и за это её сожгли. Трижды. Это не может быть снова он, подумала Ангербода, но не могла разобрать, чьё присутствие ощущает. Присутствие Одина в своём сознании она ощутила бы сразу же, но неизвестный не показывался ей. Неужели его мастерство владения сейдом настолько возросло, что теперь он может полностью сокрыть себя?

– Нет, – снова подумала она. – Оставь меня в покое.

Она сопротивлялась, отстраняясь всё дальше, пока не почувствовала, как безликий голос с удивлением отступил. А потом пришёл в ярость.