Сердце Ведьмы - стр. 4
Она пожала плечами.
– Я хотела путешествовать, так что в странствиях меня всё равно бы как-то называли – в зависимости от того, куда они меня заведут. – Она бросила взгляд через реку на серые заросли Железного Леса. – Хотя, возможно, я всё же решу задержаться здесь ненадолго.
– И как же ты станешь сама себя называть, если останешься?
Она обдумала его вопрос минуту-другую, а затем ответила:
– Ангербода.
Он сморщил нос, и травинка поникла.
– Как? «Та, что приносит горе»? Что за странное имя… Зачем мне становиться твоим другом, если только этим ты и собралась заниматься?
– Это ты решил, что мы друзья, – возразила она. – Да и горе я принесу не тебе.
– Неужели все ведьмы такие же загадочные, как ты?
– Не уверена, встречала ли я других ведьм, но мне кажется, что некоторые из них тоже некогда жили в этих лесах. – Она снова посмотрела на другой берег реки и почти благоговейно понизила голос: – Говорят, здесь обитала одна колдунья, что породила волков, преследующих солнце и луну, и дала жизнь многим другим.
– Точно. Я слышал о них истории в детстве. Старуха и её волчьи дети.
– Ты слышал эти сказки в Асгарде?
– Вообще-то, родом я не из Асгарда. Но, так или иначе, все здесь знают эти истории.
– Ты ётун-великан, – произнесла она. Это было предположение с её стороны, но в голосе не прозвучало вопроса. На самом деле слово «великан» было не совсем подходящим: это было определение, а не описание, потому что своими размерами великаны чаще всего не превосходили обычного человека. И хотя её гость, несомненно, был одет как один из богов-асов, иногда по внешнему облику было невозможно отличить бога от великана.
Но этот мужчина, путешествующий один и совершенно не скрываясь… В нём было что-то дикое, что-то в его глазах наводило на мысли о дремучих лесах и самых длинных летних ночах. Что-то необузданное, неукрощённое.
Разве он может быть богом?
Он пожал плечами в ответ на её догадку.
– Вроде того. Во всяком случае, сейчас здесь довольно пустынно. Не осталось ни волков, ни их прародительницы-ведьмы…
– Верно. – Она вновь устремила взгляд на лес за рекой, почувствовав укол боли в пустой груди. – Но, быть может, это была я. Быть может, я была их матерью.
– Но ты не помнишь точно?
Она покачала головой:
– Увы.
Между ними повисла тишина, и он пошевелился. У неё возникло ощущение, что он ненавидит, когда разговоры на время стихают; он казался человеком, которому нравится слушать свой голос.
– Что ж, – произнёс он наконец, – хочу, чтобы ты знала, что отныне моя главная цель – не обращать внимание на все твои печальные пророчества, а вместо этого делать всё, что мне заблагорассудится.