Сердце ведьмы - стр. 17
Лоточница, стоявшая рядом со мной, засобиралась. Нервы не выдержали. Она продавала самые невинные рубашки с обережной вышивкой, на популярной севере. Ее делали без магических навыков, как дань традициям. Женщина торопливо складывала товар в корзину. Она испугалась, хотя у нее среди товаров была такая мелочь! Я стояла рядом с приклеенной улыбкой и полной корзинкой слабеньких оберегов.
Будь проклята моя любовь к качественной работе. Ведь могла принести обычные игрушки из дерева, абсолютно бесполезные и безвредные. Но нет! Я решила, что надо хоть немного приложить усилия и зачаровать дерево, превратив его в слабую защиту от болезней. Даже хилых заговоров хватало, чтобы малыш ничем не заразился ближайшие полгода. Но это была магия. А способный инквизитор легко распознает даже такие скромные чары.
Непрошенные гости подбирались все ближе. Они прогуливались вдоль прилавков, осматривая товары. Лица мужчин ничего не выражали. Это бесконечное безразличие пугало простых обывателей. Никто не знал, что творится на уме у инквизиторов. Они с одинаковым выражением лица гладили по головам детишек и отправляли преступников на костер.
Я слышала, как инквизиторы задают вопросы торговцам, шуршат тканями, проверяют корзинки. Мне с трудом удавалось сохранять спокойствие, хотя бы внешнее. Дружелюбная улыбка постепенно растаяла.
Один из инквизиторов подошел к моей котомке. Он остановился напротив, заглянул мне в глаза с безразличием истинного члена ордена и сел на корточки, чтобы лучше рассмотреть товары.
Его темные волосы спадали на лоб. На острых скулах пролегали тени, а черные глаза казались нездешними. Этот инквизитор отличался от остальных. Его движения были плавными, спокойными. Мужчину легко было бы спутать с танцором, гибким и текучим, как вода, если бы не меч на поясе. Пальцы инквизитора коснулись оберегов и медленно провели по гладкому дереву.
Мое спокойствие треснуло, словно тонкий лед в морозный день. Я стерла с лица улыбку, так как она уже выглядела слишком натянуто и нелепо. Притворство всегда хуже честной неприязни. По крайней мере, так меня учила мама. По крайней мере, я надеялась, что инквизитор оценит мою искренность.
Он аккуратно подцепил пальцами завязку мешочка, лежащего рядом с оберегами, выуживая его из котомки. Мужчина отложил в сторону простенький сбор и снова принялся рассматривать игрушку. Он долго вертел ее в длинных гибких пальцах. Я уже мысленно попрощалась с жизнью и готовилась плести ложь про тетушку, живущую в лесу, но это не понадобилось.
Инквизитор поднялся. Его движения были скупыми, выверенными, полными нечеловеческой силы. Он махнул другим, давая понять, что осмотр окончен и здесь нет ничего интересного. Я склонила голову, чтобы не выдать своего облегчения. Мужчина не сумел распознать тонкую нить чар на игрушке. Наверняка что-то учуял, но так и не нашел признаков магии.