Сердце в клетке - стр. 10
Инстинктивно я сжимаюсь на диване и отодвигаюсь в сторону. Он замечает это и улыбается. Только улыбка больше похожа на звериный оскал, и я чувствую себя загнанной мышкой, у которой нет ни единого шанса сбежать на волю.
Поворачиваю голову и вижу, что у окна стоит светловолосый мужчина. Он тоже в костюме, но его внешность куда более приятна и… обманчива, нежели у первого. Второй может быть как честным человеком, так и чудовищем, которое никогда не выпускает из своих когтей добычу. Он смотрит на меня спокойно, без угрозы, но и без симпатии. Словно на диване вообще никого нет.
И это дает небольшую передышку от агрессии «бойца».
Но когда я смотрю на человека, сидящего в кресле напротив, из головы мигом выветриваются все мысли.
Его волосы седы, едва касаются плеч. Черные, как обсидиан, глаза смотрят настолько внимательно, что не остается даже сомнения — он знает, о чем я думаю.
Крючковатый нос, соболиные брови, на шее платиновая цепочка. На нём тёмно-серый костюм и белоснежная рубашка. Он поднимает руки, и я вижу на безымянном пальце левой массивный перстень в виде головы орла.
Во всем облике мужчины есть что-то восточное, но определить к какому именно народу он принадлежит, я не могу. К тому же, скорее всего, полукровка…
— Ты мне дыру прожжёшь, — замечает он и усмехается.
К щекам приливает кровь, становится жарко. Ощущение, будто уличили в чем-то постыдном. Хотя я ничего плохого не сделала. Не я ворвалась в чужой дом.
— Кто вы? — наконец-то спрашиваю я, когда возвращается возможность нормально соображать. — И что вам нужно?
— Какая разговорчивая.
Ему явно нравятся мои беспомощность и непонимание. Его спутники переглядываются, в их глазах мелькает что-то такое, от чего хочется вжаться в спинку дивана.
Но это лишь краткий миг. Потому в следующий седой вдруг представляется:
— Меня зовут Григорий Искандеров. Не уверен, что Аля когда-то обо мне говорила, хотя мы прожили вместе пять лет.
Я хмурюсь и закусываю нижнюю губу. А вот и знаю. Правда, совсем немного. Тётя Аля что-то говорила про первую любовь и невероятного парня, в которого влюбилась, будучи ещё студенткой. Я знаю, что они поженились. А вот почему разошлись — нет.
— Упоминала, — осторожно говорю ему и тут же перехожу в наступление: — Вы знаете, что она в больнице?
— Знаю, — холодно отвечает Искандеров. — Иначе меня бы здесь не было.
Хочется спросить, зачем он взломал дверь в квартиру бывшей жены. Хочется понять, чем я заслужила такое обращение и страх. Хочется заорать и потребовать объяснений. Однако я сижу словно кролик напротив удава и понимаю, что не могу даже пошевелиться. Орать, впадать в истерику — бессмысленно. Меня скрутят в мгновение. И хорошо, если оставят целой. Поэтому остается только ждать, что скажет Искандеров.