Сердце Творца - стр. 29

Не стихающий ни на минуту треск пламени и змеиное шипение насторожило Люцифера. Он оказался внутри купола огня в неизведанном подземелье. Снаружи неустанно кружил его фамильяр Зааку, который сражался с материализовывающимися миазмами от громадного змея. Тот настолько огромный, что легко бы опоясал измерение Творца и укусил ещё себя за хвост. “Усталость” ощущалась здесь слишком сильно, отчего ещё больше давила на серафима, находившегося подле гигантского змеиного черепа.

Тёмно-фиолетовые миазмы, злая воля и дух исходили от костей змея, принимали любую форму, чтобы изничтожить всякую жизнь вокруг себя. Зааку терял силы, находясь в этом ужасающем подземелье. Он упал рядом с огненным куполом, возникшим самостоятельно из ничего, пока Люцифер был без сознания.

Правая рука серафима вновь цела и невредима, словно её не отрубали. В чем же секрет такой быстрой регенерации тела?

Люцифер поднялся, желая помочь фамильяру, но пламя не пропустило его, оберегая от миазмов. Серафим настойчиво попытался пойти против воли Огня, уже ощутил пальцами леденящую атмосферу снаружи барьера, но пламя возвратило его обратно в безопасную зону огненного купола.

Миазмы истязали Зааку. Крылатый змей шипел, затихал, извивался в конвульсиях, снова шипел.

– Зааку, возвращайся в мир духов, пока не поздно.

Люцифер приблизился к тому месту купола, за которым так мучительно умирал его фамильяр.

– Не могу, – прошипел в ответ Зааку. Слова давались ему тяжело, он словно выплёвывал их от боли. – Уроборосу. Нужна жертва. Для меня в радость. Служить вам. Защищать вас.

Зааку ненадолго повернул голову к хозяину, а потом миазмы убили его. Серафим как бы не старался, как бы не боролся с Огнём, но не мог пройти дальше купола.

– Скромная жертва, но что уж поделать… – проговорил зловещий и шипящий голос, исходящий от громадного черепа змея.

Миазмы, как чёрный туман, окружили пламенный купол.

– Огонь защищает тебя. Но это пока что. – с жуткой злобой сказал голос, словно пытаясь разрушить огненную защиту.

Люцифер, с холодным стойким взглядом ветерана, смотрел на своего умершего фамильяра, чья шкура облезала и покрывалась лёгкой ледяной коркой.

– Да осветят твой путь звёзды, фонари из прошлого. Да не встанет на твоём пути чужая лодка. Твой дух свободен. Прощай.

Люцифер проговорил негромко, словно для себя, согласно семейной традиции. Если бы только пламя не мешало ему, он бы завершил погребальный ритуал, но этому не суждено произойти. Времени для скорби совершенно нет.

Пламя вдруг потянулось против своей гордой и непокорной воле к серафиму, окутывая его. Верховный ангел Элирия не стал предаваться гневу, и пламя развеялось, возвращаясь обратно в барьер. Этого горя от смерти многих друзей и знакомых, этих тяжёлых эмоций недостаточно, чтобы увидеть Вспышку и переступить через себя, переступить грань невозможного.