Сердце Тайфуна - стр. 38
– Не говори такого о сестре!
– А то что? – усмешка сама по себе возникла на губах, хотя внутри все разрывалось от желания кричать. – Мне все равно, кто и где окажется, но она будет стоять на наших могилах и молиться.
– Я помолюсь и за тебя, сестра, – раздалось откуда-то сверху. Этого я и ожидала.
– Adios amigos, – рассмеялась я, направившись к двери, – Мне не нужны твои молитвы. – что еще мог дать мне этот дом и те, кто в нем живет? Если бы я знала, то осталась бы там, в комнате с видом на закат, но вместо этого села в красный кабриолет, включила музыка погромче, чтобы она заглушала мысли.
Ну и семейка. В какой-то степени я даже понимала, почему Мария так сильно хотела оказаться подальше от нас, от криминала, но если бы она понимала, что от этого никуда не деться, то всем было бы проще ужиться в этом чертовом доме на холме. Удивительно, что за тот же образ жизни она не осуждала Матиаса, потому что они двойняшки. Хоть и почти не общались. Так уж сложилось, что Матиас всегда оказывался рядом со мной.
Хотелось просто остановить машину, внутренние монологи, которые разрывали голову и не заглушались музыкой, но я знала, что ничего из этого не поможет. Я, как и прежде, боялась, что рано или поздно буду стоять на могилах своей семьи, а с появлением Гонсалеса в нашей жизни все только усложнилось. И единственным верным вариантом оставалось лишь привыкание к этому страху. Увы, но в этой ситуации у меня не осталось власти. Да и была ли она когда-то? Я не знала ответа на этот вопрос, и так и не узнала его спустя полчаса постоянных размышлений, пока добиралась до квартиры.
Коридор в серых тонах встретил тусклым светом, добирающихся лучей солнца из гостиной в таких же темных цветах, разбавленных желтыми подушками и зелеными цветами в высоких кашпо. Эта квартира досталась мне несколько лет назад «за трудолюбие и заслуги в бизнесе». Смешно, учитывая, что это я проводила покупку недвижимости через налоговую и черную бухгалтерию в компании отца, так, чтобы лишних вопросов не возникло ни у кого. Вопросов не возникло, что только подтверждало мой уровень профессионализма и нужность в таких скрупулезных делах. Так я могла знать почти обо всем и контролировать ситуацию даже издалека. Хотя сейчас думала о том, что в Канаде легко могла сбежать, и никто никогда не нашел бы меня. Но почему-то я так и не решилась на подделку документов и пропажу без вести. А ведь ее могли списать на месть или что-то еще.
Я вкатила чемодан внутрь квартиры, оставляя его в гостиной около дивана. Наверное, нужно было разобрать вещи, но сил на это почему-то не находилось. Нашлось только на то, чтобы опуститься на пол, чувствуя, как усталость от всего давно привычного раскатывалась по телу, не оставляя даже возможности нормально дышать. Когда-нибудь я смогу нормально жить? Когда-нибудь перестану оглядываться на незаконность своих действий и страх перед расплатой? Меня не пугал ад, как он страшил Гонсалеса или Марию, наверное, они были идеальной парой в своей вере, меня больше пугала реальная жизнь. Боль я чувствую уже сейчас, а не в призрачной следующей жизни. И, скорее всего, только за эти одни слова меня отправят в самый жаркий котел, будут тыкать вилами и пытать, но это все могло произойти и в реальности. Я не застрахована от войн семей, как не была застрахована и мама, как и никто не застрахован.