Сердце Тайфуна - стр. 35

Я опустил взгляд на раскрытую папку с так и нераскрытым делом. Фото места убийства, фото жертвы – не знаю, правильно ли это, но на этих карточках действительно была жертва, я не хотел признавать в ней свою мать, это было просто еще одним делом, которое нужно завершить. Даже если на самом деле оно разрывало мне душу, а нож с каждым разом все сильнее врезался в сердце.

Убийство никто так и не расследовал, списав это на случайность при войнах разных банд. В целом, это было правдой. Но мне нужны подробности, мне нужна месть, и объединение с семьей Гонсалес было идеальной возможностью, потому что Санчес уже давно перешли черту. Я знал только что Фелипе терял много тысяч на закупках и перевозе товара из-за набегов подручных Карлоса. Я же не терял ничего, потому что из нелегального у нас после ухода отца остались только партнеры и клуб. Изрядно потрепанный после Фелипе клуб.

Меня не особо радовала его готовность отдать Марию замуж за такого человека, как я, и, если честно, я не торопился жениться – слишком много с чем нужно было разобраться. Я не хотел, чтобы мою будущую семью настигла такая же участь, как семью маленького Аарона.

Кофе уже давно остыл, сигарета истлела в пальцах, а никотин так и не достиг легких. Зато то, что называли душой оказалось вывернуто наизнанку, может, это значило, что она все же у меня была?

Взгляд скользнул к досье Санчес, рассматривая приводы и краткую характеристику каждого. Для меня всегда было удивительно то, как они так быстро выбились, заняв положение едва ли не выше Фелипе. Еще удивительнее было то, как он это допустил. А вот это хороший вопрос.

Я открыл нижний ящик стола, спешно перебрал папки с досье на семью Перес, выуживая нужную. Фелипе Перес, пятьдесят пять лет, не женат, имеет трех детей. Общеизвестная информация, о которой знает даже самый неприближенный к делам человек. Было странно, что в биографии и описании ни слова не написано про жену и мать его детей. Конечно, занимательно, но три ребенка не могли свалиться с космоса.

Я постучал пальцами по столу, задумываясь. Вариантов было не так уж и много, в том числе и тот, где это совсем не имело значения, но почему-то казалось, что такая секретность имела под собой глубокий смысл.

– Дэни, – позвал я, даже не ожидая, что подсознание сработает раньше, чем я пойму свои действия. Впрочем, напарник почти сразу оказался в дверях кабинета, не дав даже возможности отступить.

– Звал? – в одной руке у него, словно приклеенная, находилась кружка с кофе, с которой он почти никогда не расставался. Иногда я думал, что, грешным делом, он подливал себе туда виски.