Сердце сокола - стр. 10
– Думаю, стоит попросить прощения у Лады за недоразумение, – сказал Финист и первым склонил голову. – Прости, что побеспокоили.
Отец пробурчал что-то невразумительное, похожее на извинение, а мачеха опустила глаза, не зная, что сказать.
– По поводу свадьбы. Я должен явиться ко двору к концу месяца. С женой, разумеется. Не хотелось бы затягивать, поэтому давайте проведём церемонию как можно скорее.
– Но подготовка… Платье будет сшито через неделю, – ахнула мачеха.
– Невеста хороша в любом наряде, лишь бы была счастливой, – безмятежно возразил Финист.
– Люди не поймут, – пискнула сестрица.
– Думаю, мы и без того дали достаточно поводов для слухов. Митрофан Степанович, слово за вами.
Батюшка посмотрел на меня, на Финиста, подбоченился и, выглянув за дверь, громко гаркнул нашему управляющему:
– Федя! Собирай слуг, рассылай приглашения! Да музыкантов найди, чтобы повеселее, и вели зарезать пару свиней на званый ужин! Вечером будем свадьбу играть!
Я рот открыла от изумления, а Финист подмигнул мне задорно и вышел за дверь.
Суета завертелась с удвоенной силой. Подружки-служанки собирали приданое: ларь с платьями и сорочками, которые мы с мачехой загодя расшили, полотенца и пояс – жениху в подарок. Варя на самое дно положила резную шкатулку, что родная матушка оставила мне в наследство. В шкатулке лежали перья да бумага, книжка сказок и обручальное колечко. Когда маменька с батюшкой поженились, кольца носили, а не браслеты.
Мачеха битый час пыталась втолковать мне, как пользоваться белилами, румянами и прочими красками, да так и плюнула под конец. Всё равно я не запомнила. Сложила всё, в суконную ткань завернула и убрала в ларь. Вряд ли я всё это скоро достану – что накрашенной, что нет, красавицей мне не быть.
Опосля всего мачеха выгнала из покоев челядь и увлекла меня за собой для неловкого женского разговора. Откуда дети берутся, я в свои девятнадцать лет знала. И подружки рассказать успели, и в дворовом хозяйстве насмотрелась. То, что собачки и кошечки друг с другом так не играют и не дерутся, мне ещё в четырнадцать лет рассказала тётка Фрося: я думала, что потасовку разнимаю, а оказалось, влезла в любовную игру, за что по руке лапой и получила. Шрам от когтей на всю жизнь остался. Так что мягкие намёки мачехи на то, что меня в первую брачную ночь ожидает, я выслушала с умеренным любопытством. Да и сомневалась, если честно, что Финист ко мне притронется.
Такое бывало. Варя рассказывала, что, когда замуж вышла, к ней муж год не подходил. Её совсем молоденькой отдали, едва пятнадцать стукнуло, а мужу за тридцать было. Он с ней даже в одной кровати не спал, чтобы не смущать, на сундуке зимовал. А как попривыкли друг к другу, притёрлись, стал знаки внимания оказывать. Ждал, пока она в него влюбится. И дождался.