Сердце Северного Ликана - стр. 4
«Надеюсь, никогда» - подумала про себя Марисоль. Но вслух сказала другое.
- Можешь. Но не здесь. Есть ночные клубы и прочие заведения…
Мари скривилась.
- Позволь напомнить тебе, что ты здесь живёшь не одна…
- Я хотела бы тебе напомнить о том же самом, Мари. И, заметь, это не я порчу тебе жизнь своим в ней присутствием! У меня завтра защита, а ты притащила в наш дом всех этих людей ради пьяного кутежа и сомнительных удовольствий!
Мари обиженно поджала губы.
- Как скажешь. Я могу и уйти!
- Вот и прелестно, – победоносно заключила Марисоль, хотя внутри её слегка потряхивало. Не любила она такие разговоры, более походившие на разборки. – Может, я хотя бы высплюсь…
3. Глава 2. Гостья
Марисоль забралась в постель прямо в одежде. Помимо усталости и неприятного осадка от разговора с сестрой, она прошла в дом через коридор едва живых тел приятелей Мари и едва не поскользнулась на чьём-то содержимом желудка, выплеснутым наружу кем-то из «гостей». Обыденная жизнь молодёжи её возраста казалась ей слишком мерзкой, отвратительной, и она наотрез отказывалась в ней участвовать – в отличие от сестры, что с лёгкостью вливалась в любую компанию и зачастую была душой любой вечеринки.
Это (и не только это) неизбежно отдалило их друг от друга. А ведь когда-то Марисоль считала Мари самым близким человеком на свете…
Сон ожидаемо не шёл, стоило только взвинтить себе нервы. Она лежала и слушала, как выметаются из дома приятели сестры, вместе с музыкальной аппаратурой и остатками съестного и алкоголя. Пусть. Пусть забирают всё, что угодно, только оставят её дом в покое. Пусть оставят в покое её…
И вот, наконец, стало тихо.
Правый бок затёк, и Марисоль перевернулась на левый. Взгляд зацепился за их с сестрой детскую фотографию, стоявшую в рамочке на столе. Две милые, совершенно одинаковые мордашки, в копне светлых кудрявых волос – девочки обнимались, а потому абсолютно не было понятно, какие кудрявые локоны кому принадлежат.
Марисоль даже помнила тот момент, когда была сделана эта фотография.
А потом в памяти всплыл уже другой момент. Разобранная постель, томные стоны и её обнажённая сестра с рассыпавшимися по спине теме же белыми кудрями, восседавшая сверху на её парне – в интимной позе. Предательства страшнее Марисоль себе представить не могла. И простить, конечно же тоже.
Наверное, именно в тот момент что-то треснуло в их сестринских, казалось, нерушимых, отношениях. Марисоль простила её – по крайней мере, на словах. Но отдалилась, замкнувшись в себе и больше никого не пуская в свою душу. Хотя, к слову сказать, Мари не особо туда и рвалась. Но с парнями, как и с доверием к людям, было покончено. Марисоль выбрала одиночество и сосредоточилась на учёбе, Мари же пустилась во все тяжкие и, как видно, останавливаться пока не собиралась.