Сердце пустыни - стр. 7
– Что смешного?! Не пойму, – черная бровь изогнулась дугой.
– Ничего. Просто не привык видеть тебя такой. А что? – он окинул ее оценивающим взглядом, – тебе даже идет! – они оба рассмеялись.
– На что только не пойдешь, – вздохнула Шима, – чтобы выбраться из этой дыры. Раз нельзя мне себя показать, так хоть сама на людей посмотрю, – грустно добавила она.
– Ну ладно, не прибедняйся. Тебе не так уж и плохо здесь живется. У тебя все есть. Сыта, одета, живешь на просторе, на свободе. Я бы вот ни за что не согласился жить в городе.
– Да? – в голосе сквозил скепсис, – наверное, потому, что ты там бываешь, когда захочешь. А не то что я! Одни запреты! – Хорошее настроение Шимы готово было испортиться.
– Ну, ну, сестренка! Я же согласился взять тебя с собой. Все для тебя! Ты у меня одна, самая любимая! Я не прощу себе, если с тобой что-то случится. Ты собралась уже? – решил он сменить тему и отвлечь сестру от грустных мыслей.
– Да, я готова! – сразу повеселела она, предвкушая новое приключение.
– Ну, тогда в путь!
Они сели на лошадей и поскакали по направлению к городу.
*
– Так, значит, ты и есть пустынный лекарь? Так, кажется, называет тебя народ? – Царь Илисав с любопытством разглядывал высокого, молодого, красивого парня, чья репутация совсем не соответствовала его внешности.
– Да, все верно. Я и есть пустынный лекарь. Это моя помощница, – он указал рукой на стоящую позади него женщину, закутанную в черные одеяния. Никто не видел, как внимательно она разглядывает царя из под опущенных густых ресниц.
– И что же? Ты уверен, что справишься, поможешь моей дочери? – строго спросил царь.
– Конечно, я не Бог и не волшебник. Но смею Вас заверить: мои умения не сравнятся со скудными познаниями местных лекарей.
– Ну что ж, посмотрим. По крайней мере, народная молва утверждает то же самое.
Ты уж постарайся, не подведи.
– Я сделаю все возможное, – Ашим низко поклонился. – Для меня честь – услужить царю и помочь царевне!
Они вошли в покои Наяны. С тех пор, как Ула обнаружила ее без сознания, царевна так и не приходила в себя. Жар удалось снять, но в остальном улучшений не было. Она лежала на кровати бледная, хрупкая, беззащитная, но все равно очень красивая. Зрелище тронуло Ашима. Его сердце забилось быстрее. Она была так не похожа на всех тех женщин, каких он когда-либо видел.
– Ну так что, берешься за работу? – вывел его из задумчивости голос царя. Тот не находил себе места все эти ужасных долгих два дня. Он похудел и осунулся. Несмотря на то, что между отцом и дочерью существовали непримиримые разногласия, царь горячо и нежно любил Наяну.