Сердце пентаграммы - стр. 4
Ожидаемого дождя из плоти не последовало. На месте мага лежала аккуратная, конусообразная кучка пепла.
- Ну вот. Опять. - сокрушенно покачал головой рыжий. Синеволосый, которого, кажется, назвали дроу - или они все дроу? - опустил руку. Пузырь исчез вместе с создавшим его магом, и только ограждавшая меня стена почему-то все еще горела, с каждым мгновением обжигая все сильнее. - Третий за неделю. Мы так скоро без портальщиков останемся, помяните мое слово.
- Чтобы тебе язык грызлики съели, метёшь, как помелом, Ов. - отозвался из-за их спин один из брюнетов. - Мы и так уже без сил, третьего демона изгоняем.
- Кстати, о демонах. - рыжий радостно осмотрел меня сквозь призрачную преграду пентаграммы и вынес вердикт. - И правда как-то не похожа.
...
Синеволосый медленно и хищно развернулся ко мне. От взгляда, которым он меня окинул, стало как-то не по себе. На меня часто смотрят оценивающе - все же мое тело, так сказать, продукт, который я в каком-то смысле продаю, поэтому пришлось привыкнуть к ощущению себя тушкой на прилавке. Но тут у меня аж потеплело, и в груди, и между ног, а во рту так и вовсе пересохло. Мужчина прошёлся по мне прямо-таки собственническим взглядом, взвесил им груди, мысленно лизнул пушок депилированного бикини между ног, и явно решил, что я ему подхожу. Потому что шагнул ко мне, не обращая внимания на окружающие меня стены.
- Дей Эллар, пентаграмма! - успел вскрикнуть кто-то из его подчиненных, но он даже головы в его сторону не повернул, и тем более не сбавил шага. Мазнул на ходу подошвой по полу, стирая невидимую мне линию. Вся сияющая алым конструкция подернулась рябью, как некачественное старое кассетное видео, и исчезла.
Синеволосый остановился буквально в сантиметрах от моих коленей, так что лицом я оказалась где-то на уровне его бёдер. Ничего так бёдер, мускулистых, плотно обтянутых тканью под аллигатора. Или то и была крокодилья кожа? Или какого-то их дальнего местного родственника?
Мысль о том, что это все не сон и не плод моего воспалённого воображения, постепенно укоренялась в моем сознании. Вероятность того, что я лежу в коме под капельницами, и буйно фантазирую, остаётся всегда, но слишком уж реален острогранный, холодный пол под моими ногами, и слишком отчетливо чувствуется пробирающий до костей сквозняк, играющий со щепками у входа. Не бывает таких подробных снов или видений.
А значит, я теперь попаданка.
Я с тоской покосилась на остатки пентаграммы, которые превратились из обжигающих световых стен под потолок в обычные меловые линии на полу.