Сердце ночи - стр. 42
– Что? – спросил Степан осипшим голосом, зачерпнул пригоршню болотной воды, плеснул себе за шиворот.
– Вот. – Игнат разжал пальцы. – Ты глянь-ка, Степа, это ж самородок?!.
В его голосе одновременно слышались и неверие, и радость.
Степан присмотрелся – точно самородок! И немалый! Они такой последний раз два года назад находили. И денег, за него вырученных, хватило на целый год беззаботной жизни. А сейчас что же получается? Сейчас золотишко им с неба свалилось?
– Это ты мне принес? – Игнат запрокинул голову к небу, помахал рукой ворону.
Тот каркнул, словно бы соглашаясь.
– А еще есть?
Вот ведь дурак! Разговаривает с птицей, как с разумным существом!
Ворон ничего не ответил, снова исчез, но почти тут же вернулся. В черном, страшном клюве его что-то поблескивало.
– Матерь Божья! – Игнат перекрестился. – Степа, ты смотри, еще золото! – И свободную руку вытянул ладонью вверх. – Ну, давай, птичка, давай золотишко!
Вот только не отдала птичка золотишко, отлетела на приличное расстояние, уселась на кочку, словно дожидаясь.
– Хочешь, чтобы мы за тобой пошли? – Игнату, видать, темечко-то напекло, раз такое удумал. А ворон неожиданно кивнул. Вот прямо по-человечьи кивнул. – Видал? – спросил Игнат шепотом и поднялся на ноги. – Ну, так мы пойдем! – сказал уже громко и решительно шагнул на соседнюю кочку.
Так они и шли: два безумца и одноглазая птица. Продвигались в самые болотные дебри, прямиком в трясину перли. Один раз Игнат даже провалился под воду, пришлось тащить. Пока Степан друга тащил, ворон сидел на деревце, ждал. Безумие, чистой воды безумие! Хотя нет тут чистой воды – одна лишь вонючая жижа кругом…
А ворон вдруг всполошился, забил крыльями, сунулся прямо к Игнату, тот едва успел поймать второй самородок. Но успел, поймал и сунул за пазуху.
– Чего кричишь? – спросил ласково. Степану даже показалось, что он сейчас ворона погладит.
Не погладил, хватило на это благоразумия. А ворон снова взмыл в небо, но далеко не улетел, закружился с громким карканьем над чем-то черным, едва различимым в поднимающемся над болотом мареве.
– Человек? – Игнат присмотрелся. – Степа, там человек, что ли?
Не человек, а головешка. Черная, корявая головешка. Может, молния ударила в дерево, и оно обуглилось. А может, просто сгнило от времени. Потому что человек так выглядеть не может.
Степан так и сказал, но Игнат его не услышал. Не боясь снова провалиться в трясину, он ринулся вперед, к головешке. Ну что тут сделаешь? Степан тоже ринулся, но не к головешке, а за другом, чтобы успеть прийти на помощь, ежели что.