Сердце некроманта - стр. 19
– Разберемся, – пообещал Первый брат. Но не успела я обрадоваться, как он кивнул кому-то за своей спиной.
– В допросную ее.
Колени подогнулись, я упала бы, если бы двое стражников не схватили меня за плечи и не поволокли прочь. Я едва успевала перебирать ногами. Внутренности превратились в трясущееся желе, а разум, кажется, вовсе меня покинул, «В допросную», – крутилось в голове.
В допросную.
Может быть, меня и правда лишь расспросят? Но почему нельзя было сделать это в камере?
– Эвелина, девочка, что случилось? – Голос матушки Епифании разнесся в коридорах гулким эхом.
– Уйди, сестра. – сурово произнес Первый брат. – Расследовать и карать – наше дело.
Его слова словно развеяли паралич.
– Я ничего не сделала! – воскликнула я. Дернулась, пытаясь высвободиться из рук стражников. – Я просто хотела помочь!
– Помочь черному магу? – поинтересовался Первый брат.
– Нет! – выпалила я, прежде чем успела обдумать, что говорить. Прикусила язык. Ведь на самом деле – да, именно черному магу я и хотела помочь. Неважно, что не в побеге, в котором пытались меня сейчас обвинить братья.
– Почему ты замолчала? – вкрадчиво спросил он.
– Я ни в чем не виновата!
– Тогда тебе нечего бояться, правда? – Он остановился в коридоре.
Стражники распахнули перед ним дверь. Первый брат вошел неторопливо, следом заволокли меня. В камеру… Нет, не камеру, это помещение было просторней, и под потолком немедленно зажглись магические светильники, не то что в каменном мешке, где держали Дитриха.
– Заблокировать ее, – велел Первый брат.
– Я не виновата! – повторила я, отчетливо понимая – бесполезно.
Меня подвели к наковальне у стены, незнакомый брат надел на мою руку металлический обруч с проушинами. Прежде чем я успела опомниться, он просунул в проушину прут и взмахнул молотом. Я зажмурилась – показалось, что молот сейчас обрушится на мою кисть, но железо грохнуло о железо, а в моей груди снова раскрылся черный водоворот.
Магия. Они отобрали у меня магию. Пусть на время, но…
– За что? – выдохнула я. – Я не виновата!
– Тогда тебе нечего опасаться, – повторил Первый брат, усаживаясь на скамью. – Если ты действительно ни в чем не виновата, мы вернем тебе дар, как только все выясним.
Стражник вручил ему мою корзинку со снадобьями. Первый брат перебрал их одно за другим. Внимательно изучил корпию – и чистую, и использованные комки. Просмотрел на просвет склянки со снадобьями, нахмурился, увидев осадок в той, содержимое которой предназначалось для промывания ран и ожогов. Встряхнул – в почти прозрачной жидкости закрутились крупные кристаллы. Я уставилась на них, почти забыв о собственной беде, – в самом деле, раствор должен быть темным и однородным, без осадка.