Сердце на замке - стр. 10
Внутри Джеммы все всколыхнулось, когда он наконец поднялся с бутылкой вина.
– Отходите. – Марк протянул ей вино. – Я закрою люк.
– Ну, – сказала Джемма, прижимая бутылку к груди, – никаких пауков?
– Ни одного не увидел, – ответил Марк, вытирая руки о штанины.
Джемма закусила губу:
– У вас на лбу грязь.
Он провел тыльной стороной ладони по лбу:
– Все?
Она покачала головой:
– Нет, все еще там.
Держа одной рукой бутылку, другой Джемма указала на его левую бровь:
– Вот здесь.
Марк еще раз вытер лицо, по-прежнему упуская это место.
Джемма почувствовала на себе его взгляд. Марк стоял так близко, что она видела темные зрачки его необычных карих глаз, видела короткую щетину, которая подчеркивала его мужественное лицо: сильный подбородок, прямую верхнюю губу и чуть пухлую нижнюю, линии его скул. Джемма чувствовала аромат свежести и чистоты, чувствовала, как мужской запах и запах цитрусов слился в одну острую и опасно заманчивую смесь. Дыхание ее перехватило, во рту пересохло. Сердце бешено заколотилось, ей казалось, что ее ноги вот-вот подкосятся.
– Возьмите, – сказал сержант и достал из кармана сложенный чистый носовой платок. – Вытрите, пожалуйста.
Джемма проглотила комок в горле. Все еще прижимая к груди бутылку, другой рукой она вытерла с его лба грязь. Касаться его, даже сквозь ткань, было словно прикасаться к оголенным проводам. Джемма ощутила, как дрожит ее рука. Кажется, он тоже что-то почувствовал. Она увидела, как его ноздри расширились, будто у жеребца, и ее сердце вновь заколотилось.
– Что ж, думаю, все, – сказала она, и ее голос звучал совсем по-детски.
– Спасибо, – ответил Марк и убрал платок в задний карман джинсов.
«Почему он не отходит? – думала Джемма. – Мне некуда отступать. Я почти прижата к стене».
– Могу ли я чем-нибудь помочь в приготовлении ужина?
И тут Джемма вспомнила об оставленном на огне плове.
– О боже! – воскликнула она и почти бросила ему бутылку. – Откройте ее, а я проверю курицу. Штопор во втором ящике.
– Здесь откручивающаяся крышка.
– А, точно. – Она взволнованно взглянула на него, поднимая крышку кастрюли.
Аромат курицы, риса и марокканских специй наполнил воздух, и Марк почувствовал, как в животе у него заурчало. Сэндвич и кофе, которые он проглотил по дороге к Джингили-Крик, были давно забыты.
Вся вся его жизнь словно осталась далеко позади. Вот как все ему теперь виделось: до и после. Он застрял в этом «после» и не мог переиграть решений, даже если бы очень хотел. Сельская жизнь должна была ему помочь, позволить вернуть все в прежнее русло. Дать ему вновь почувствовать удовольствие от работы. Заставить его забыть.