Сердце на двоих. Истинная друга - стр. 22

Сверр сжал зубы, затем настороженно огляделся, покосился на закрытую дверь и наклонился к другу, чтобы шепнуть доверительным тоном:

— Нет, но я хочу кое-что тебе показать.

Заинтригованный Арквэн подался ближе:

— Что?

И снова Сверр заозирался. Даже подошел к окну, чтобы задернуть шторы. Принц следил за ним удивленным взглядом.

Вернувшись в кресло, Сверр глубоко вздохнул и резким движением сдернул с руки перчатку. Тотчас из груди его собеседника вырвался возглас ужаса.

— Мне страшно, — угрюмо прошептал Сверр, водя рукой в воздухе перед лицом ошеломленного друга. — Я боюсь.

Судорожно вцепившись в подлокотники кресла, Арквэн не сводил испуганных глаз с его руки.

— Спрячь, — прохрипел он дрожащим голосом. — О Великие, спрячь! И никому не показывай.

6. Глава 4

Гора грязной посуды была перемыта и аккуратно разложена по шкафчикам. Закончив с последней тарелкой, я воровато огляделась по сторонам и тихонько, бочком, пока никто не видит, начала пятиться к выходу из кухни. Работница из меня получилась неважная. Особым трудолюбием я не отличалась и охотно использовала любую возможность отлынить от скучных обязанностей служанки. Например, ушмыгнуть на улицу подышать пряным воздухом угасающего лета. Или закрыться с интересной книгой у себя в комнате. А может, найти в замке укромный уголок и предаться сладким мечтам.

Эту мою склонность к побегам очень не любила королевская экономка сина Ланда. Ох и доставалось мне от нее за лень! Вечно остроухая мегера грозилась выпороть меня розгами или на худой конец лишить ужина. Но мне было всего двадцать — слишком мало, чтобы день за днем хоронить себя среди грязных чашек и кастрюль.

Дверь в коридор была уже близка́, я почти добралась до выхода из кухни, когда на пути неожиданно вырос мой главный кошмар — женщина с острыми ушами и не менее острым взглядом.

— Куда это ты собралась, Ондина? — нахмурилась вездесущая экономка.

— В кладовую, за моющим порошком, — соврала я не моргнув и глазом.

Сина Ланда прищурилась, как пить дать разгадав мою ложь, но ругаться на удивление не стала — только осуждающе покачала головой. Со вздохом она приказала мне ступать в свою комнату и привести себя в порядок.

Что экономка имела в виду под «привести себя в порядок» и зачем это надо было делать, я понимала плохо, но тщательно вымыла лицо в тазике с водой, расчесала волосы деревянным гребнем и надела свежее платье с белоснежным передником. Отражение в зеркале из отполированной меди сказало, что выгляжу я достойно, — хоть сегодня подавайся в королевские горничные. Расправив плечи, я вышла в коридор, где меня уже дожидалась непривычно взволнованная начальница.