Сердце мажора. Моя невеста - стр. 48
Я рад, что получилось ее немного отвлечь. Думать о том, что пожалеешь о сделанном уже в процессе свершения, - однозначный провал в любом деле.
- Ты серьезно, Авдеев?
- Нет, конечно! Но я должен был попробовать…
Тоня выгибает бровь, но не улыбается. Вместо этого смотрит так проникновенно, что я просто тону в ее глазах. И она тонет. Вижу, что кроме меня она ничего не видит. Вижу и пользуюсь этим. Склонившись снова к ней, я оставляю легкие поцелуи на ее шее и плече. Зацеловываю каждый сантиметр ее нежной кожи. Бьющаяся венка на шее сообщает мне, что я на верном пути, а сбившиеся дыхание Тони дает мне зеленый свет.
Откинув одеяло в сторону, я приподнимаюсь и сажусь между ног Семеновой. Пока она не успела очнуться, тяну ее тонкую майку вверх, и буквально заставляю ее вылезти из нее. Под ней ничего нет.
Кроме обнаженной упругой груди. Двойка с натягом, но такая крышесносная, что я просто, как дебил, пялюсь на маленькие сиськи Тони и не могу отвести взгляд. В прошлый раз мне не удалось ее раздеть, но сейчас передо мной грудь Семеновой в полной красе. Невысокие холмики с темно-вишневыми вершинами-горошинами, которые сморщились от возбуждения.
Твою мать.
Это так залипательно, словно я сиськи никогда не видел.
Во рту все пересыхает и я в предвкушении облизываю губы. Но именно в тот момент, когда я хочу обрушиться на нее с поцелуями, Тоня вдруг полностью закрывает грудь своими ладошками.
Переведя с трудом взгляд на лицо Тони, я вижу алые щеки девушки. Она не смотрит на меня. Потупив взгляд, что-то изучает на стене. А меня опять ведет. От ее скромности. Такой непосредственной и настоящей.
- А вот это лишнее, - я обхватываю ее запястья и медленно отвожу ее руки в сторону. Тоня поворачивается ко мне и, кажется, краснеет еще больше.
- Рооом…
Я не слушаю Тоню. Просто не могу. Потому что мои глаза снова на ее сексуальной груди. А затем и мой рот. Я просто не могу сдерживаться. Сначала языком, ощущая твердость и теплоту дерзких горошин. А потом и вовсе беру в рот и стараясь не причинить, начинаю посасывать.
Тоня стонет и выгибается мне навстречу. Выдернув руки из моего захвата, она ногтями впивается в мои плечи. Больно. И раньше было никому непозволительно.
Но ей можно. Потому что меня трясет от того, какая она чувствительная и отзывчивая. От того, что от моих губ она теряет контроль над собой.
- Ром, Ром, Ром, Ром, - причитает Семенова, жадно втягивая воздух, а я не на секунду не останавливаюсь.
- Тебе же не больно? – выдыхаю вопрос, переключаясь на вторую грудь. Сосу, как оголодавший хищник, наслаждаясь ее стонами.