Сердце Льва - стр. 49

–

О, Господи! – засмеялась гостья. – Придётся учить украинский!

–

Добре!

–

Ну, так учите!

–

Мове?

–

Ни, – вдруг выдала Ольга, – мову я сама выучу.

–

Дотроньтесь до чайника левой рукой.

–

Горячий! – воскликнула Ольга, отдёрнув руку.

–

Это для левой. А для правой – он прохладный.

Ольга медленно положила правую ладонь на чайник.

–

Правда, прохладный, – подтвердила она, держа ладонь на стенке чайника.

–

А так возможно?

–

Нет! – она попробовала дотронуться до чайника левой рукой. – Горячий! – воскликнула она и посмотрела на правую руку, которая спокойно лежала на стенке чайника. – Чудо!

–

Это не чудо, – спокойно, послав в рот кусочек сахара, отхлебнул чай Василь. – Не я чудотворец. Это вы слепы! Вы придумали себе мир и боитесь, что он может измениться. Но ведь он на самом деле меняется каждый миг, а воспринимается вами только таким, каким вы желаете его видеть.

–

Вы гипнотизёр!

–

Может быть. Я не знаю. Может, гипнотизёр, может, нет. Это просто слова. Они – не суть. Суть в том, что человек может понимать намного больше того, что он обычно чувствует.

Оля вдруг осознала, что дальше воспринимать то, что говорит чудотворец, уже не способна. У неё стало пропадать чувство реальности.

–

Я Вам очень благодарна. Честно говоря, я не надеялась на такую откровенность. Наверное, ждала чего-то другого. – Она задумалась. – Точно одно – такого я не ожидала. Большое спасибо! Но на сегодня этого мне вполне достаточно. Нужно всё осмыслить. Привести мысли в порядок. Если Вы позволите, я Вас завтра ещё раз побеспокою.

Василь проводил её до гостевой хаты.

Вся ещё под впечатлением от пережитого, Ольга вошла во двор и села на лавку, дожидаясь возвращения хозяйки. Через некоторое время ей стало прохладно, довольно зябкий ветер пронимал сквозь куртку и брюки. Она машинально подошла к двери, потянула. Дверь оказалась незапертой.

–

Прекрасно жить в селе, – подумала москвичка, – двери не запираются. Значит, здесь нет воровства.

Она вошла в дом, взяла диктофон и рассказала о деревне, природе, людях, которые её радушно встретили, о секретаре парткома и плакате, гарантировавшем гласность и перестройку в этой пятилетке, о хозяйке гостевой хаты, открытой, заботливой и тёплой, как кормящая мать, о не запирающихся дверях, об обыкновенном парне, который одним своим видом расстроил все её стереотипы. Рассказывая, она переоделась в спортивный костюм, разложила и развесила

в шкафу свои вещи, взяла туалетные принадлежности, выключила диктофон и пошла в ванную комнату.

–

О! Вы уже вернулись? – воскликнула Мария Борисовна, встретив в дверях выходящую из ванны Ольгу. – Чую, вы дуже гарно поговорилы?