Сердце Льва. Как перезагрузить жизнь и понять, кто ты такой на самом деле - стр. 6
В детстве то, что нас шокирует и чему мы не можем найти объяснение, может нанести нам глубокую психологическую травму. К примеру, ребёнок не понимает, почему папа ругается с мамой и думает, что во всём виноват он. Или папа с мамой разошлись. Как же так? Значит, я не нужен папе? И ребёнок растёт с сознанием жертвы и ярко выраженным желанием доказать свою полноценность (что он хороший) окружающим.
Помню и ещё одну яркую ситуацию: папа бил моего родного брата, то есть своего старшего сына. Брат старше меня на шесть с половиной лет. И папа его не просто бил, а избивал шлангом. При этом мама стояла в стороне, и это мне тоже было непонятно.
Почему она не могла оттащить папу? Почему не защищала брата? Помню, как я визжал, орал, у меня была сильнейшая истерика. Я забился под свою кровать, испытывая два сильнейших страха одновременно.
Первый страх – за брата. Было обидно и больно за то, что били моего брата. Причём моего любимого брата бил мой любимый папа. А моя любимая мама стояла в стороне. Ну а я, будучи маленьким ребёнком, всё это наблюдал и не мог помешать.
Второй сильный страх заключался в том, что папа будет бить и меня.
Нытик
Следующая яркая ситуация, которая оставила в глубине моей души сильный отпечаток: это когда брат бил меня. И бил не наедине, а при своих друзьях. У них, наверное, был переходный возраст, надо было как-то самоутвердиться. Его друзья мне что-то говорили, хамили, а я отвечал. И, наверное, им мои ответы казались дерзкими, за что я сразу же получал от брата. Бил он меня по рукам и ногам. Я плакал, а брат за это постоянно называл меня нытиком. До 14 лет он меня постоянно унижал, смеялся надо мной, издевался. Для меня это тоже было лицемерием. Как это так? Мой любимый брат не защищает меня, а, наоборот, бьёт при своих друзьях. А ещё у моего брата никогда не было времени со мной поиграть. Скорее всего, из-за того, что он был на шесть с половиной лет старше меня и ему было неинтересно играть с малышом. А я всегда так ждал его.
Потом, в 16 лет, брат стал героиновым наркоманом. В Казахстане в то время это очень тяжёлая история. Он постоянно воровал, тащил из дома всё, что имело какую-то ценность. Вплоть до сахара и муки, которые в то время было очень трудно достать. А были дни, когда мы ездили в милицию, забирали его. Бегали по адвокатам, пока он сидел в обезьяннике. Помню, как забрали его один раз из этого самого обезьянника, а он идёт и у него из рукава капает кровь. Я спрашиваю, что такое, а он шепчет мне: «Тихо, родителям не говори». Брат вскрыл себе вены для того, чтобы милиция его отпустила. Мама тогда передавала ему еду в банке, а он разбил банку и вскрыл вены осколком.