Сердце - стр. 39

Так и с ума сойти можно.

Я не понимаю, почему ЭТО произошло именно со мной. Я всегда был здоров, и у меня никогда не было явных проблем с сердцем…да, я знал, что наркотики не приведут ни к чему хорошему, и баловались ими в моем окружении многие. Но в такую историю мог вляпаться только я, и именно мне должны были пересадить сердце какого-то очень инфантильного и влюблённого парня.

Тут в голове будто что-то щелкнуло, и я понял, что этот секс из воспоминания отличался от того, что был у меня в жизни, не только непривычной обстановкой, но и тем, что я был крепко связан с этой девушкой.

Это была не шлюха на одну ночь и даже не просто подружка, которой приятно иногда вставить, а что-то такое, чему мой мозг не находил объяснения.

И, честно говоря, не хотел. Я хотел избавиться от этих воспоминаний вместе с сердцем, которое теперь билось против меня.

Событие из прошлого

– Ник, я так устала, – пожаловалась я, когда мы пришли с очередной тренировки. Пока Доминик занимался с тренером, я бегала на дорожке и крутила педали на велотренажере, целиком и полностью отдавшись кардионагрузкам. Я ненавидела спорт, а особенно бег – что может быть хорошего в том, что ты неимоверно потеешь, в животе колет, а твои волосы превращаются в мокрые сопли?! Если бы не музыка, отвлекающая от этих нюансов, я бы давно взвыла. Но подтянутые девушки, разгуливающие по залу в коротких шортиках, безусловно мешали мне сойти с дистанции.

Я не умела бороться и только мысли о том, что ближайший год я смогу предстать перед своим любимым человеком в новой форме, помогали мне двигаться дальше.

Хотя я, безусловно, филонила. Половину из проведенного в зале времени крутилась перед зеркалом и делала вид, что занимаюсь растяжкой.

– Мне нужен лед, – недовольно простонала, заглянув в морозилку. Ничего кроме замороженного мяса я там не нашла и с разочарованием хлопнула дверцей.

– Малышка, ты же не тягала железки, когда ты успела устать? – Ник обнял меня со спины и притянул к себе. Его тело было влажным после душа, но по-прежнему теплым. Я развернулась к нему лицом, уткнувшись носом в его плечо.

– У меня болят ножки, – хнычу, оттягивая зубами его любимую футболку. Люблю дурачиться с Ником, он привык, что я немного сумасшедшая. Я могу реветь весь день, а в следующую секунду уже смеяться, словно под кайфом, и наоборот.

Могу разозлиться на него из-за глупости и высказать все, что думаю о его носках, которые нахожу в разных углах дома, и о том, что он не поднимает крышку унитаза. А потом два часа приставать к нему и просить прощения, хотя знаю, что он не способен обидеться на меня всерьез.