Сердце из стекла - стр. 32
Но эту нагло ухмылявшуюся скалу было не так просто сдвинуть. А когда я наконец заметила его обнаженные плечи и почувствовала мужскую голую ногу своей лодыжкой — замерла.
Поняла, что он без одежды. И все, что спасает меня сейчас от демонстрации его прелестей — это тонкая простынь.
— И тебе доброе утро, жена, — его сонные черные глаза замерли на моем лице. — Ты всегда плачешь по ночам?
Я поджала губы и отвернула в сторону лицо. Чтобы не смотреть на него. Не хотелось ни видеть красивую физиономию своего врага, ни слышать его насмешливый голос.
— Ты выбрала путь молчания? — не унимался Кассиан. — Или тебе не нравится моя одежда? Прости, но другой у меня теперь нет… Спасибо за «порядок».
Он подался вперёд, и я почувствовала своим бедром его возбуждение. Мои глаза испуганно распахнулись, и я нервно сглотнула.
— Если ты ещё раз прижмешься «этим» к моему бедру — ты не досчитаешься НЕ только столовых ножей, но и ещё «кое-чего» … — стиснув зубы заявила я, так и не повернув к нему головы. — Магия тебе навряд ли поможет.
— Ну-ну, Эви… Это «кое-что» может тебе еще пригодиться.
Меня безумно раздражало веселье в его голосе. И я все же повернула лицо и, глядя в его наглые глаза, негромко напомнила:
— Никогда в жизни. Даже в твоих мечтах я буду сражаться с тоб…
Он заткнул мне рот. Так резко накрыл мои губы своими, что последнее слово превратилась в мычание…
Пока он заставлял меня капитулировать — я сражалась. Колотила по этим широким плечам. Вонзала в них ногти и выводила длинные полосы…
Я не хотела этого! Не хотела! Но его поцелуй становился все безудержнее, приятнее и глубже…
Одна часть внутри меня — любопытная, хотела ответить ему. Но вторая — гордая, непробиваемая напоминала, что он — враг и убеждала не поддаваться.
Я прислушалась ко второй. Хотя с таким напором, как у Кассиана сделать это было очень трудно.
Когда он понял, что я не отвечаю ему, то прервал свой безжалостный поцелуй и скатился с меня с гневным «Вот же стерва».
— Сам такую жену выбрал, — ответила бесстрастно, но сердце колотилось словно сумасшедшее.
Я поднялась с постели и, глядя ему в глаза, принялась манерно вытирать рукой свои губы. Делала это с таким остервенением, что Кассиан все же не выдержал.
Громко выругался и вскочил на ноги. Белая простынь упала вниз, и я едва успела повернуться к нему спиной, чтобы не лицезреть его наготу.
Он раздраженно прошагал по направлению к смежной комнате — туда, где находилась ванная, пока я, закрыв ладонями глаза, прислушивалась к его шагам.
Только когда дверь закрылась с таким грохотом, что задребезжали стекла в окнах, я решилась убрать ладони.