Сердце из стали - стр. 21
И вот теперь «Саникорп» встречал ненавидящим взглядом, будто она не была частью привилегированных мира сего, будто так и оставалась – нищей из дешевого пода, зачем-то забредшей к ним в совершенно непотребном виде.
Она подошла к стойке регистрации, где дежурили самые настоящие люди, вышколенные, получившие образование, с исключительными параметрами внешности.
Разумеется, «Саникорп» продавал роскошь и мог себе позволить немного шика.
– Клаудия Клэр Рейес, – выпалила она, заваливаясь на стойку светло-голубого стекла, наверняка настоящего.
Внизу груди что-то неприятно хрустнуло, и на мгновение мир стал еще белее, чем весь этот вышколенный, лояльный филиал. Наверное, она не смогла сдержать стона, потому что высоченная девушка на мгновение выпала из своей равнодушной безликой маски и быстро прикоснулась к виртуальной клавиатуре.
– Вижу. С вами. Доктор Рейес, пожалуйста, поднимите руку для идентификации по отпечатку ладони.
Клэр послушалась, оставив залитую кровью руку на стойке. Девушка отличалась не только внешностью, но и, очевидно, умом, раз сообразила, что при Клэр не было персонализированного фона.
– Очень хорошо, доктор Рейес. Чем «Саникорп» может вам помочь?
Клэр думала над ответом не слишком долго. Конечно, очень хотелось видеть врача и чтобы ей залатали порезы, ушибы и то, что хрустнуло в груди, но все-таки приоритетным было не это.
– Мне нужен… механический сустав. И заменить кисть. Кисть правой руки, – выдала она на автомате.
– Очень хорошо, доктор Рейес, ожидайте, мы постараемся сделать все как можно быстрее.
Клэр даже сесть не успела, – под недоуменные взгляды нескольких клиентов – а ее уже вызвали. Сначала, как выяснилось, на медосмотр. Зачем это было делать, Клэр не поняла, ведь это их ген позволил всему миру иметь модификации без отторжений, но потом увидела старого друга семьи, профессора Зубарева.
Он вышел к ней навстречу из огромного кабинета, и ему хватило одного взгляда, чтобы начать ругаться на весь обслуживающий персонал.
В результате, Клэр оказалась в лечебном сканере, а ее левую руку промывали, обезболивали, накладывали швы. Наверное, с ней все-таки было что-то не так, потому что на мгновение свет погас, а очнулась она уже, когда больше ничего нигде не болело. Зубарев стоял у окна и разговаривал с коллегой, симпатичным мужчиной средних лет.
– Пришла в себя, моя птичка, – проговорил Зубарев, и Клэр села на больничной кушетке. – Мы с доктором Иланесом согласились на том, что капелька стимуляторов тебе не повредит. Полиция за дверью, будут приставать с вопросами.