Сердце Грозы - стр. 3
Девушка сползла по кладке вниз и, даже не пытаясь остановить кровь, обреченно спрятала лицо в ладонях.
2. 2
Время стекало по кладке подвала тяжелыми каплями, собиралось в минуты, минуты в часы, просачивающиеся меж камней. Герда не торопилась. Может, она и вовсе пляшет польку, обнаружив меня в отключке? Или обшаривает квартиру, выносит макбук, айпад, украшения, выставляет на е-бее мои сумки и туфли? Насколько мое субъективное время отличается от настоящего?
Я успела замерзнуть, устать, проголодаться и до последнего шва изучить юбку, прежде чем девушка погладила ледяную руку старика, сняла с его безымянного пальца перстень и встала, спрятав побрякушку за корсаж, повернула к лестнице. От ее нетвердой походки меня разболтало. Леди и джентльмены, пристегните, блин, ремни, мы входим в зону турбулентности. Перед глазами мелькали отвесные ступени, спиралью вдоль стен выводящие из …подземелья? Тюрьмы? Гномьей шахты? Кто еще – и зачем - мог вырубить в скале тоннель глубиной в пол-Нотр-Дама? И кто бы в здравом уме сюда спускался, не говоря о том, чтоб подниматься, бросив факел! В темноте, без перил, без страховки! Дура, ты хоть подол подбери, я не хочу больше падать!
Девушка вздрогнула и остановилась. Тихо всхлипнула, но все-таки нашарила ладонью стену. Снова начала подниматься, теперь уже медленнее, скользя пальцами по влажному камню. Гулкое эхо множило шаги, превращало дыхание и шорох ткани в зловещие шелесты. Далеко внизу мигал факел. Подвал, сырость, мертвец, артефакты, бесконечные лестницы – что вы скажете на это, месье мозгоправ? Попытаетесь соотнести блуждание во мраке с поисками смысла жизни? А дверь – мой очередной психологический барьер?
…приведший в часовню. Самую обычную часовню со скамьями в два ряда, статуями в нишах, витражами, за которыми чернела ночь, и пятирогим подсвечником с зажженными свечами на алтаре. А вот распятия не было. Одна-ако…
Молиться девчонка не стала. Неплотно закрыла дверь в подземелье – надави, и та сольется с резными панелями, если не знать, не найдешь, а так в полированном дереве осталась сквозящая щель, - стянула балетки на лентах и, крепко сжимая их в кулаке, прокралась к выходу. Прислушалась.
За стеной царила тишина. Ни голосов, ни храпа, ни лязга, ни скрипов и скрежетов, только кричала ночная птица и жарко стрекотали цикады. Как на кладбище, ей-Богу. Что, впрочем, девушку порадовало: она протиснулась в узорную дверь и побежала по плохоосвещенной галерее, опоясывающей двор. Свернула на лестницу – явно не парадную, грязненькую, с отчетливым запашком крыс и мочи. Задыхаясь, взлетела на четыре пролета, никем не замеченная, пересекла коридор и ввалилась в душную темноту.